Урок для России: мировая Жаба неожиданно встала на сторону Ирана

Американцы вовсе не такие твердолобые, как о них принято думать в наших широтах. И уж чего точно не стоит от них ожидать, так это готовности убиться о каменную стену, воюя одновременно с несколькими крупными противниками на международной арене.

И пока видные чины Пентагона, такие как Марк Милли, формулируют в американской прессе первоочередные приоритеты политики безопасности США, на второстепенных фронтах происходит то, что можно трактовать как попытку временной деэскалации.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

В частности, Вашингтон несколько ослабил хватку на горле официального Каракаса после обоюдного обмена широкими жестами доброй воли:  Венесуэла согласилась отпустить пятерых нефтяников из американской компании Citgo Petroleum,  а в обмен Штаты выпустили на волю двух арестованных племянников жены венесуэльского президента Мадуро, попавших в США под каток обвинений в наркоторговле и коррупции.

Теперь стороны ожидают снятия эмбарго на доступ венесуэльской нефти на мировой рынок, что позволит западным потребителям заместить дефицит, образовавшийся после введения санкционного ценового потолка на российское черное золото.

_{Вторая точка видимой деэскалации по-американски – это Иран. Международный суд ООН порадовал исламскую республику решением о незаконности заморозки Штатами части иранских финансовых активов за рубежом и потребовал от Вашингтона выплатить ИРИ компенсацию за этот беспредел.}

Согласно решению суда, этот вопрос должен быть полюбовно решен между Тегераном и Вашингтоном в течение ближайших двух лет, а если стороны не смогут договориться за указанный срок, вопрос перейдет в компетенцию суда.

При этом суд все же оговорился, что речь не идет о той части замороженных активов иранского Центробанка, которые попали под санкции в 2016 году, когда Верховный суд США отказал Ирану в возврате 2 миллиардов долларов, постановив, что эти деньги пойдут на выплаты компенсаций семьям американцев, ставших жертвами взрывов казарм миротворческого контингента во время ирано-иракской войны в начале 80-х.

Ответственность за тот случай в Белом доме возложили на Иран, хотя в самой ИРИ открещиваются от этого по сей день.

Помимо вопроса с заморозкой авуаров, который похоже сдвинулся с мертвой точки, США и Иран также договорились обменяться заключёнными. Впрочем, последняя тема из повестки не уходила никогда. Так, в 2020 году ИРИ отпустила на родину осужденного двумя годами ранее за оскорбление руководства Ирана и размещение в интернете частной фотографии на 13 лет гражданина США Майкла Уайта.

А в 2015 году американский Конгресс призывал Тегеран освободить трех американских граждан, находящихся в иранских тюрьмах. Речь тогда шла о журналисте Джейсоне Резаяне, христианском пасторе Саиде Абедини и бывшем морском пехотинце Амике Хекмати. Все трое обвинялись Ираном в шпионаже. Был еще и четвертый –  пропавший в Иране в 2007 году бывший агент ФБР Роберт Левинсон. Судьбу всех четверых в Вашингтоне увязывали с судьбой интересовавшей Иран ядерной сделки.

_{В конце концов, все они вышли на свободу, а в обмен семеро иранцев были помилованы в США. Впрочем, американские СМИ утверждали, что администрация Обамы якобы заплатила Тегерану за освобождение своих разведчиков 400 миллионов долларов}.

Как писала The Wall Street Journal, эти деньги были доставлены в Тегеран самолетом без маркировки из швейцарских банков. В Белом же доме отрицали любую связь доставки денег с освобождением заключенных, объясняя это простым совпадением. Выплату денег Тегерану у Обамы тогда назвали частью компенсации в 1,7 миллиардов долларов за урегулирование спора о несостоявшейся поставке оружия ИРИ.

Аналогичным образом уже при Байдене в прошлом году освобождение американских заключенных в Иране не связывали с подвисшей судьбой «ядерной сделки».

«Мы никогда не увязывали вопрос об освобождении этих задержанных граждан США с иранской ядерной сделкой или какими-либо другими темами… Мы хотим их безопасного освобождения и возвращения к своим семьям», – утверждал спикер Госдепа Нед Прайс.

Как бы там ни было, однако смысл этих маневров очевиден – США умеют не только наступать и жать на гашетку, но и тактически отступать там, где это им нужно или выгодно. Тем более, что даже если спор о подвисшей части иранских активов разрешится в пользу Тегерана, сами по себе санкции против Ирана никуда не исчезнут и продолжат оставаться эффективным инструментом в руках США и их союзников.

Эти санкции, напомню, были введены сразу же после исламской революции в 1979 году и с тех пор только расширялись, затрагивая не только финансовый сектор. Иран долгое время вообще был мировым лидером по количеству введенных против него западных санкций, и лишь последний год вывел в лидеры по этому показателю Россию.

Тем не менее, иранские власти не теряют надежды вернуть себе хотя бы часть из украденных активов. Так, прошлой весной иранский официоз IRNA сообщал, что страна заключила соглашения с рядом неназванных стран о разморозке активов на 7 миллиардов. Якобы эти средства были собраны с помощью банковских операций на государственные счета ИРИ.

Эта история может служить хорошим уроком для России, которая, в отличие от Ирана, только вступила на путь жизни в условиях долгого санкционного давления и еще набьет на этом пути собственные шишки.

_{Главный урок для нас в том, что при хорошем раскладе часть замороженных ЗВР может быть удастся вернуть. Сильно потом, и только вследствие серьезно изменившейся в нашу пользу международной политической коньюнктуры, когда Западу понадобиться ослабить эту удавку, чтобы натравить РФ на какую-то более актуальную для него на тот момент цель. Главное в этом вопросе – не юлить и не менять позицию по три раза в год.}

Впрочем, пока что этот иранский опыт для России не сильно актуален. В текущих условиях никто на Западе разговаривать с Москвой на тех же условиях что и с Тегераном не склонен. Актуальный западный сценарий – силовое дожимание РФ. И только если этот сценарий даст сбой, возможен переход к плану Б.