У них другие любимые авторы: харьковские писатели ополчились на Пушкина, Лермонтова и Есенина

Члены харьковского отделения Союза писателей Украины не пожелали остаться в стороне от дискуссии по поводу переименования улицы Пушкинской.

Вслед за представителями Института национальной памяти они раскритиковали идею мэра Игоря Терехова оставить пока все как есть и предложили свои варианты названий для улиц, которые носят имена русских литераторов:

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«Улицу Сергея Есенина (ранее Экономическая) переименовать в улицу Василия Мысика — выдающегося украинского поэта, переводчика, востоковеда, который последние тридцать лет жизни жил в доме №3 по улице Экономической, которую сразу после смерти поэта переименовали в улицу Есенина. Улицу Ахсарова на Алексеевке следует переименовать в честь писателя и филолога Леонида Ушкалова, Тобольскую — на улицу Павла Грабовского».

Писатели также предложили переименовать улицу Пушкинскую в улицу Григория Сковороды, а Лермонтовской «дать имя величайшего поэта времен Расстрелянного Возрождения Майка Йогансена».

«Расстрелянное возрождение», то есть репрессии 1934-1937 года в отношении украинских деятелей культуры – тема неоднозначная. Однако понятно, что именно так привлекает в ней современных русофобов.

Некоторые украинские литераторы того времени, как, например, Николай Хвылевой, пытались в своём творчестве совместить коммунистические и националистические идеи под лозунгом «прочь от Москвы». Якобы великая российская культура давит и не позволяет развиваться самобытной украинской, которой, в целом, ближе Европа.

Идеи Хвылевого одобрял сам теоретик украинского интегрального национализма Дмитрий Донцов. Судя по всему, именно по критерию принадлежности к этому движению был отобран для переименования Майк Йогансен (сам по себе очень интересный и талантливый литератор).

А вот Василий Мысик попал в список претендентов, возможно, в самом деле за поэтический талант и научные заслуги, но, возможно, и по ошибке. Мысик тоже пострадал от репрессий, но случайно, вместо человека с похожей фамилией, брат которого служил в КГБ. Он и организовал подмену, спасая родственника.

_{Что касается классиков, писателям, очевидно, неизвестно или недостаточно, что в центре Харькова уже есть переулок, названный в честь Грабовского. А в Тобольске, где украинский поэт провёл последние годы жизни, его именем – сюрприз – названа улица.}

Кстати, сам Павло Грабовский относился к русской литературе совершенно иначе, чем его современные харьковские «коллеги». Поэт переводил на украинский язык Пушкина и Лермонтова, благодаря ему на «мове» зазвучали русские былины, произведения Державина, Жуковского, Рылеева, Полежаева, Тютчева, Огарева, А. К. Толстого, Курочкина, Некрасова, Добролюбова, Михайлова, Минаева, Плещеева, Майкова.

Также переводил с украинского на русский. Словом, работал на взаимообогащение культур, а не на их разделение. В отличие от Союза писателей Украины, который давно и тесно связан с пещерно-националистической «Просвитой». Идеологическая-то база общая…

Не случайно руководитель харьковского отделения Союза Анатолий Стожук наряду с деятелями «Просвиты» присутствует в списке жертвователей на восстановление памятного знака УПА в Молодежном парке в декабре 2021 года.

_{Обе организации уже неоднократно отметились на ниве топонимики. В частности, добились переименования улицы Красного летчика в Харькове в честь пособника нацистов Юрия Шевелёва.}

Шевелёв – это такой харьковский анти-Корчак. Великий педагог не смог оставить своих воспитанников и добровольно отправился с ними на смерть в Треблинку. Шевелёв, напротив, имел возможность, не рискуя ничем, спасти своего ученика, но палец о палец не ударил для этого.

Шевелёв в годы Великой Отечественной войны сотрудничал с немцами, работал в оккупационной газете «Новая Украина» и в городской управе. В качестве коллаборациониста мог ходатайствовать за своего студента Олеся Гончара, когда тот в 1942 году попал в плен и оказался в лагере «Холодная гора» в Харькове. Немцы в таких случаях шли навстречу, отпускали пленных красноармейцев. Гончар написал учителю письмо с просьбой о помощи, но ответа не дождался.

Несомненно, философ Григорий Сковорода, более «истории ценен» чем пособник гитлеровцев (и просто дерьмо-человек) Шевелёв. Вот где следует подумать о переименовании. И это обязательно произойдет, когда Харьков освободится от националистов, в том числе от «Просвиты».

Несомненно, философ Григорий Сковорода, более «истории ценен» чем пособник гитлеровцев (и просто дерьмо-человек) Шевелёв. Вот где следует подумать о переименовании. И это обязательно произойдет, когда Харьков освободится от националистов, в том числе от «Просвиты».

Кстати, офис по адресу Рымарская,18 «Просвита» в 2014 году по братски делила с «Правым сектором». Именно из окон этого офиса в марте 2014 нацисты сделали первые смертельные выстрелы по харьковчанам. Успокаивать людей, готовых с голыми руками идти на штурм здания, явился лично мэр Геннадий Кернес. Считается, что именно он ночью 14 марта спас от гнева горожан (а также от ответственности перед законом) главаря нацистов Андрея Билецкого.

В настоящее время в печально известном офисе по-прежнему квартирует «Просвита». Однако теперь не только она, но и жители других домов на исторической улице делят жилплощадь с террористами. Украинские боевики решили на этот раз усилить «живой щит» памятниками архитектуры.

На злобу дня: поклонник УПА Анатолий Стожук считает переименование Московского проспекта в Героев Харькова неудовлетворительным: «странно, безлико и звучит коряво». И предлагает по примеру названия «Полтавский шлях» переименовать проспект в «Изюмский шлях».

Что ж, звучит неплохо. Но если учесть, какие события разворачиваются сегодня на «шляхе», пожалуй, точнее будет «Героев Изюма»? Ну или просто Московский проспект – как раньше.