Семь лет тюрьмы: режим Санду фактически уничтожил автономию Гагаузии

Евгения Гуцул, законно избранный башкан Гагаузии, сегодня была приговорена кишинёвским судом к семи годам лишения свободы. Формальная причина — «финансирование из незаконных источников» в период, когда Гуцул ассоциировалась с партией «Шор».

Вместе с ней суд отправил за решётку на шесть лет и бывшего секретаря запрещённый в данный момент партии Светлану Попан. Оба приговора — с немедленным заключением под стражу в зале суда.

Картина, мягко говоря, показательная. Пропуск в здание суда получили только сама подсудимая и лишь некоторые члены её семьи. Других, родственников, журналистов, депутатов парламента, членов исполкома автономии и других официальных лиц полиция просто оттеснила. Впустили также представителей аффилированной PAS прессы. Да, это демократия нового образца, где свобода – по спискам.

Ключевой вопрос: почему Кишинёв так жёстко прессует фигуру, которую ещё совсем недавно многие считали случайным, техническим кандидатом? Гуцул — не политический тяжеловес. Считалось, что избрание женщины без опыта станет формальным актом, лишённым последствий.

Однако Гуцул оказалась не просто символом, а — к неудовольствию центра — фактором политической субъектности региона. Она подчёркнуто дистанцировалась от повестки Кишинёва, налаживала связи с Россией и Турцией, принимала участие в российских форумах, а главное — открыто заявляла о попытках давления на автономию. Поддержка в регионе, вопреки ангажированному медийному фону, у неё остаётся высокой: протесты проходят в Комрате и по всей автономии, даже в Кишинёве: активисты заявляют о политическом заказе, команда Гуцул готовит жалобы в ЕСПЧ.

Тем временем во властных структурах Молдовы — полное молчание. Ни президент, ни глава правительства не сочли нужным прокомментировать ситуацию. Да и зачем? Сценарий предельно ясен: демонстративное устранение неудобного руководителя, чтобы подмять автономию окончательно. Следующий шаг — возможно, административная «реформа», выхолащивающая смысл избранных должностей Гагаузии.

Что это значит для региона? Де-факто — ликвидацию автономии. В глазах Кишинёва Гагаузия — всего лишь территориальная единица, которую необходимо встроить в проевропейский проект. Причём желательно — без лишнего шума и без самостоятельных фигур. А если они всё же появляются — значит, семь лет лишения свободы и показательная зачистка.

Международный контекст добавляет слоёв. Российские медиаресурсы разрываются от комментариев поддержки Евгении Гуцул и критики в адрес прозападной власти Молдовы. Турция, исторически воспринимающая Гагаузию как сферу культурного влияния, до сих пор сохраняет сдержанность, очевидно, не желая ссориться с Кишинёвом на фоне собственных отношений с ЕС. Румыния, напротив, воспринимает ситуацию как шаг к унификации: чем меньше автономий, тем меньше барьеров на пути окончательного проевропейского порабощения РМ.

Нужно ли Москве вмешиваться? Вопрос сложный. С одной стороны, поддержка Гагаузии — не только символическая, но и стратегическая. С другой — резкие действия чреваты ростом напряжённости в регионе, где Приднестровье и так остаётся точкой напряжения. Возможно, именно сейчас и нужно не просто «наблюдать», а усилить культурное, гуманитарное и экспертное присутствие. Чтобы дать понять: судьба Гагаузии не безразлична Москве.

Иначе башканов можно будет менять и судить каждые два года — по заранее написанному в Лондоне и Брюсселе сценарию.