Политолог: Запад готов пожертвовать Казахстаном ради срыва проекта «Большая Евразия»

Руководство Казахстана продолжает прежнюю «многоветорную» политику, что выразилось в инициировании создания Организации тюркских государств на очередном саммите ССТГ в Стамбуле. Внутри страны усиливаются националистические организации, растут русофобские и антироссийские настроения, раздуваемые при участии властей.

Известный казахстанский политолог Максим Казначеев  ответил на ряд вопросов «ПолитНавигатора» и прокомментировал процессы строительства моноэтнического государства, причины межнациональных конфликтов и стремление правящей элиты активно взаимодействовать с Вашингтоном и Лондоном.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Реклама

ПолитНавигатор: Почему, по вашему мнению, изменение международного ландшафта, уход американцев из Афганистана, появление новых блоков и другие внешние факторы не стали толчком к изменению или отказу от прежней «многовекторной» политики Нур-Султана? В чём причины этого?

Максим Казначеев: Текущие геополитически изменения пока только оцениваются в Нур-Султане. Казахстанская политическая элита дезориентирована бегством США из Афганистана, а также неожиданно жесткой позицией Китая и России относительно попыток стран Центральной Азии предложить свою территорию под размещение американских баз.

Потенциально все эти изменения трансформируют требования к проводимой внешней политике Казахстана. Нынешняя «многовекторность» прочитывается соседями как «проамериканскость/прозападность», со всеми вытекающими последствиями. Китай и Россия начинают рассматривать внешнеполитическую позицию казахстанской политической элиты как препятствие для реализации проекта «Большой Евразии».

Акорда пытается найти рецепт восстановления баланса ведущих геополитических игроков, либо хотя бы спровоцировать конфликт Москвы и Пекина по поводу лидерства в Центральной Азии, который позволит некоторое время играть на их противоречиях. Но это не может быть эффективной долгосрочной стратегией – однозначный геополитический выбор все равно придется сделать.

ПолитНавигатор: Чего, с Вашей точки зрения, добивается китайское руководство, препятствуя движению казахстанских товарных потоков? Это такой своеобразный сигнал для руководства РК? Кстати, в связи с этим в стране практически полностью прекратились антикитайские митинги.

Максим Казначеев: Да, Китай добивается от Казахстана смягчения условий для ведения бизнеса китайскими компаниями.

Во-первых, Пекину необходима благоприятная среда для успешной реализации совместных бизнес-проектов. А потому все синофобские выпады в Казахстане должны жестко пресекаться казахстанской стороной – в первую очередь, антикитайские митинги и одиночные пикеты. Это – требование Пекина, обязательное к исполнению.

Во-вторых, Китай требует пересмотра условий по социальной нагрузке своего бизнеса в Казахстане. С декабря 2020 года в западных областях страны проходят митинги трудовых коллективов нефтесервисных компаний (в том числе, китайских) с требованием двукратного повышения зарплат. В предыдущие годы местные акиматы вставали на сторону работодателей, но в текущем году – зачастую на сторону профсоюзов. Но двукратное увеличение зарплат снижает норму прибыли китайских собственников.

А потому проблемы с казахстанским экспортом на границе могут быть и асимметричным ответом Китая. Тем самым казахстанский бизнес, а как следствие – и бюджет страны, несет экономические потери, сравнимые с потерями китайских компаний в Казахстане.

Отказ от поддержки требований профсоюзов по двукратной индексации зарплат может сопровождаться разрядкой ситуации на границе – то есть, Пекин предлагает своеобразный обмен экономическими претензиями, возврат к начальным условиям работы.

ПолитНавигатор: Как известно, Нурсултан Назарбаев был главным инициатором преобразования Совета тюркских государств в новое интеграционное объединение – Союз тюркских государств на саммите в Туркестане в конце марта этого года. Какое теперь место будет у Казахстана в данной организации и не вступает ли это решение в противоречие с ЕАЭС, ТС и ОДКБ?

Максим Казначеев: Не стоит заблуждаться насчет возможного союза тюркских государств – это давний геополитический проект Великобритании, насчитывающий почти сто лет. Анкара, Баку, Нур-Султан и другие участники этого объединения – лишь статисты.

То, что именно Нурсултан Назарбаев озвучил идею трансформации – вполне объяснимо, с учетом тесных связей и его самого, и его ближайшего окружения с Лондоном. Возможно, это цена за прекращение расследования властями Великобритании вопроса происхождения многочисленной лондонской недвижимости казахстанской элиты.

Пока заявлено лишь о трансформации организации, наполнение союза конкретным содержанием произойдет чуть позднее. Но очевидно, что поскольку проект – британский, – то и направлен будет на фрагментацию Большой Евразии, блокирование интеграционных инициатив Москвы (ЕАЭС) и Пекина («Один пояс – один путь»).

Казахстан будет играть двоякую роль – с одной стороны Британия и Турция с его территории будут вести подрывную работу в приграничных районах Китая и России, населенных тюркскими этносами. А с другой – Казахстан будет выполнять роль «троянского коня» в российских и китайских интеграционных проектах, всячески их саботировать и блокировать реальную интеграцию в интересах западных кукловодов.

К слову, уже в 2015-2016 годах темпы евразийской интеграции резко снизились – и в основном именно в силу позиции казахстанской элиты.

ПолитНавигатор: В связи с этим можно ли рассматривать межэтнические конфликты внутри республики, в частности, русофобию и синофобию в качестве отображения или реакции на внешнеполитические факторы и некие ответные сигналы Москве и Пекину?

Максим Казначеев: Да, нынешние межэтнические конфликты во многом обусловлены внешними интересами. США и ряд других стран Запада (в первую очередь, Великобритания) нацелены на противодействие расширению геополитической сферы влияния Китая и России на постсоветском пространстве. А потому максимальная и всесторонняя поддержка этнического национализма постсоветских республик рассматривается как один из инструментов противодействия Москве и Пекину.

В основу государственного строительства всех малых постсоветских республик, и Казахстана в том числе, положен этнический принцип. Он подразумевает наличие так называемой титульной этнической группы, обладающей приоритетом при национальном строительстве.

Власти РК на протяжении всего периода независимости используют межэтнические конфликты для «сброса» социального напряжения путем создания образа внешнего и внутреннего врага. Тем самым происходит мобилизация казахской части населения вокруг власти. При этом нужно принять во внимание, что сама казахстанская элита – компрадорская, «офшорная» и прозападная.

В конечном счете, эти шаги направлены на обострение отношений Казахстана с ближайшими соседями – Россией и Китаем, – со всеми вытекающими рисками для экономической, внешне- и внутриполитической безопасности Казахстана.

Вашингтон и Лондон прекрасно осознают последствия для экономики Казахстана в случае конфликта с соседями – ее падение будет даже больше, чем у Украины. Однако в случае успешного разжигания такого конфликта будут полностью блокированы геополитические проекты России и Китая в регионе Центральной Азии, что будет означать геополитическую победу Запада. А потому, с точки зрения внешних игроков, для достижения этой цели Казахстан может быть принесен в жертву.

ПолитНавигатор: На последнем заседании Ассамблеи народов Казахстана (АНК) 21 октября Касым-Жомарт Токаев назвал главной причиной межэтнических конфликтов сложившиеся анклавы компактного проживания национальных меньшинств и призвал решить данную проблему. Как же это будет реализовываться на практике? Посредством расселения, ассимиляции или данные заявления дадут толчок к выезду за рубеж представителей не титульной нации?

Максим Казначеев: Президент Токаев не владеет ситуацией в межэтнической сфере. А потому и рецепты профилактики межэтнических конфликтов у него «взяты с потолка».

Есть внутренний консенсус казахстанских элит – «мы строим мононациональную этнократию». Это может быть консервативное общество, может быть либеральное, может быть даже религиозно-ориентированное, но это при любых идеологических вариантах будет мононациональная этнократия. Этой точки зрения придерживаются все топ-фигуры в элите, вне зависимости от идеологических предпочтений и геополитических ориентиров.

А все слова о стремлении предотвращать межэтнические конфликты – не более чем пропагандистская риторика Акорды. Если бы она реально хотела бы что-то делать, то уже давно бы сделала.

Мы же видим совсем другое – так, например, депутат парламента предлагает реабилитировать участников туркестанского легиона СС. А организатор «языковых патрулей», находясь под следствием, получил возможность бежать на Украину. Понятно, что без помощи со стороны правоохранительных органов он не смог бы этого сделать.

Предложение о расселении этнических анклавов не решит проблему национализма на государственном уровне, а только спровоцирует новую волну столкновений.

ПолитНавигатор: Может ли, по Вашему мнению, националистическое движение превратиться в массовое явление и стать существенной силой в политической борьбе в ближайшей или среднесрочной перспективе? Речь идет о возможном вовлечении правящих группировок в это движение или активное его использование во время схватки за власть.

Максим Казначеев: Эта стадия уже пройдена. В Казахстане большая часть местных националистических групп уже прошла этап внутренней самоорганизации. У них есть неформальные лидеры, система связи и быстрой мобилизации посредством соцсетей, поддержка от внутренних внутриэлитных игроков и внешних спонсоров.

Поэтому, да. Националистические группы уже используются политическими кланами во внутриполитической борьбе.

ПолитНавигатор: В свою очередь желание выпустить пар социального недовольства в сельской местности и малых городах через межнациональные конфликты может ли превратиться в неконтролируемый процесс? И какова вероятность негативного восприятия и вмешательства в подобные события со стороны соседних держав?

Максим Казначеев: Такого сценария казахстанские элиты опасаются, поскольку он несет риски неуправляемого обострения отношений с соседями. Потоки этнических беженцев на территории России, Китая и Узбекистана приведут к ответным мерам – как минимум, к закрытию границ с Казахстаном, что чревато экономическими проблемами для страны, не имеющей выхода к морю.

В целом национализм в Казахстане перестает быть его «чисто внутренним делом», а наносит урон всему евразийскому пространству – и в более широком смысле мешает скоординированным действиям России и Китая по «выдавливанию» США из «Большой Евразии».

Действия националистов в Казахстане теперь рассматриваются Россией и Китаем как элемент стратегии действий Запада. А сами националисты – как инструмент гибридной войны против интересов России и Китая.

Нельзя исключать, что в среднесрочной перспективе экономически выгодные для Казахстана форматы сотрудничества с Россией и Китаем будут сопровождаться выдвижением дополнительных политических условий – в том числе, и полной ликвидацией националистов. А отказ от их выполнения будет приводить к замедлению экономического развития страны, либо даже введению санкций со стороны России и Китая.

Упрощенно говоря, Акорде в будущем придется выбирать между экономическим развитием, либо поощрением местечкового национализма и ксенофобии.