Любая победившая сила в Турции вынуждена будет выстраивать нормальные отношения с Россией

Успех оппозиционных сил не означает резкого поворота политики Анкары в отношении Москвы даже в среднесрочной перспективе.

К такому выводу в своем новом материале приходит международный обозреватель «ПолитНавигатора» Айнур Курманов.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Да, действительно напряженные муниципальные выборы в Турции завершились триумфом оппозиционных сил на муниципальных выборах 31 марта, которые одержали убедительную победу в крупнейших городах страны, нанеся серьёзный удар по правящей партии президента Реджепа Тайипа Эрдогана.

Возглавляемая Экремом Имамоглу Народно-республиканская партия (НРП) с поразительным преимуществом одержала победу во всех крупнейших городах Турции.

Расклад выборов по партиям.

Экрем Имамоглу, главный оппонент Эрдогана, переизбран на пост мэра Стамбула с колоссальным перевесом в 76% голосов, добившись убедительной победы. В Анкарае Мансур Яваш, действующий мэр от НРП, сохранил свой пост, получив 58,8% голосов. Оппозиция одержала победу в третьем по величине городе Турции, Измире, где НРП набрала 37,4% голосов.

Экрем Имамоглу.

Для оппозиции, которая потерпела поражение на парламентских выборах в прошлом году, эта победа стала значительным подспорьем. Напомним, что в минувшем году на всеобщих выборах Реджеп Эрдоган минимально обошел Кемаля Кылычдароглу во втором туре, получив более 52%.

Нынешний успех НРП свидетельствует о растущей поддержке оппозиции среди турецкого населения, недовольного социально-экономическими проблемами и авторитарными методами управления. Но этот процесс сложнее, чем это можно себе представить, если только смотреть на новостные ленты.

Мы уже писали ранее, что политика ослабления лиры дала преимущество производственному сектору экономики и крупным промышленным компаниям, работающим на экспорт, в том числе и ВПК, но в то же время резко снизила уровень жизни рабочего класса и средних слоёв, проживающих в крупных городах.

Именно эта масса жителей мегаполисов фактически и сказала своё слово во время голосования на муниципальных выборах, отдав своё предпочтение леволиберальной НРП. Но это решение многими рассматривалось как возможность показать своё несогласие и протест, но никак не оказание безоговорочной поддержки оппозиции.

Ведь в прошлом году успех правящей Партии справедливости и развития (ПСР) было во многом обусловлен тем, что у низов было серьёзное недоверие как раз к коалиции оппозиционных партий во главе с НРП, куда всходили и либералы, и радикальные националисты, и отколовшиеся от партии Эрдогана другие правоконсервативные группы, оформившиеся в собственные политические организации.

Тогда многие рядовые граждане Турции не видели в разношёрстной коалиции реальной силы и альтернативы, не рассматривали «свержение единоличного режима и установление укрепленного парламентского строя» как средство решения своих насущных проблем. Тем более, что у НРП и ПСР и тогда не было фактических разногласий в деле проведения неолиберальных экономических реформ и сокращений социальных расходов.

Но за прошедший год с момента всеобщих выборов ситуация в настроениях граждан несколько изменилась, так как теперь уже на местных электоральных избирательных процессах ослаб у многих страх возможного расшатывания стабильности в стране и вверх взяло жгучее недовольство социальными результатами политики нынешнего правительства. Поэтому надо рассматривать нынешний успех НРП именно как результат протестного голосования.

Тем более что за последний период крупные либеральные СМИ раскрутили образ мэра Стамбула Экрема Имамоглу, представив его публике как некого ведущего лидера на национальном уровне, способного «изменить жизнь к лучшему». Ключевым в деле роста его влияния стала поддержка со стороны объединения крупного бизнеса TÜSİAD, которое не связано с семьёй Эрдогана и ПСР. Это безусловно резко укрепило позиции Имамоглу во многих политических группах и позволило ему создать новые масс-медиа и консолидировать всех противников правящей коалиции в стране.

_{То есть финансовая олигархия в этот раз выступила решительно и откровенно на стороне оппозиции, что перевесило в итоге чашу весов на сторону НРП.}

Но тут есть, конечно, свои нюансы, так как на самом деле раскола в правящем классе, так и не произошло.

Дело в том, что несмотря на конкуренцию, политический оппозиционный триумвират в лице мэра Стамбула Экрема Имамоглу, председателя НРП Озгюра Озеля и мэра Анкары Мансура Яваша пошёл изначально на компромисс, заняв соглашательскую позицию по отношению к нынешнему правительству, так как у сторон фактически нет никаких разногласий ни по внешней политике, ни по экономическому курсу. Чего стоит только поддержка и сочувствие и поддержка со стороны либеральной оппозиции действий нынешнего министра финансов Мехмета Шимшека, проводящего антисоциальные реформы в стране.

Но есть еще одно очень важное обстоятельство, а именно то, что произошёл важный сдвиг внутри самой правящей партии ПСР, где сейчас вверх взяла проамериканская либеральная фракция, которая стала подавлять националистическое правоконсервативное крыло в госаппарате и в самой партии. И в оппозиционной НРП с этим поворотом на Запад вполне согласились и удовлетворились.

Взять, скажем, мартовскую поездку министра иностранных дел Турции Хакана Фидана в США по приглашению Энтони Блинкена 7-8 марта, где они договорились совместно действовать на Южном Кавказе.

А это означает, что стороны будут согласовывать и координировать усилия и в Центральной Азии, что подразумевается автоматически. После этого Анкара стала более ретиво исполнять санкции Вашингтона и Брюсселя в отношении российских банков.

Собственно, эта сдача позиций и проигрыш во внутрипартийной борьбе условно антизападной националистической и консервативной фракции и послужила дополнительной причиной поражения ПСР на муниципальных выборах, так как даже свои избиратели отказались приходить на участки, не видя программных различий с либералами. Ожидаемо, что при низкой явке оппозиция победила в основных густонаселённых районах и во всех мегаполисах.

Плюс оторвал от ПСР голоса справа конкурент в лице Партии Благоденствия (Yeniden Refah Partisi / YRP), которая стала неожиданно сразу третьей по величине партией в Турции, получив 6,17% голосов. Партия одержала победу в Шанлыурфе и Йозгате, а также в 39 районах и 19 поселках. YRP добилась значительных успехов, особенно в Анатолии, став второй партией или определяющей силой во многих городах, включая Конью, Кайсери, Кахраманмараш, Элязыг и Ризе.

Целый ряд экспертов утверждает, что эта правая националистическая партия аккумулировала как раз голоса тех, кто ранее поддерживал ПСР, но разочаровавшись, решили поддержать более раннюю версию ПСР в лице YRP, которая активно перехватывает крайнюю националистическую повестку, использует антизападную риторику и борьбу с ЛГБТ и НПО.

_{А именно эти лозунги как раз дали возможность в прошлом году победить Эрдогану на президентских и парламентских выборах, так как он акцентировал внимание всех на цивилизационном конфликте турецкого народа с ЕС и США.}

Теперь же ПСР после поворота в сторону Запада не удалось закрепить прошлогодний успех уже на муниципальном уровне, что, конечно, является звоночком как для президента, так и для правящей партии. Самым же сильным ударом для Эрдогана стал проигрыш в Стамбуле, так как там проживает двадцать процентов всего трудоспособного населения и проходит до половины всего грузового потока страны.

Более того, сам президент говорил, будучи мэром этого мегаполиса в середине 90-х, что «кто победит в Стамбуле, тот победит в стране». Теперь очевидно, что этот мегаполис становится трамплином для укрепившегося Экрема Имамоглу, который бросает вызов нынешнему президенту и очевидно попытается выиграть президентские выборы в 2028 году.

Похоже, что Эрдоган сам свыкся с такой перспективой, так как в день подсчёта голосов он даже не стал осуществлять нападки на оппозицию, а отметил успешность прошедших выборов, подчеркнув, что «этим была доказана зрелость турецкой демократии». Он предложил своим сторонникам «непредвзято оценить» случившееся и заняться «самокритикой».

Вероятно, что Эрдоган уже не будет участвовать в следующей президентской гонке через четыре года, о чём он месяц назад заявил. При этом прошла информация в американских, а затем и в турецких СМИ, что своим преемником на посту главы ПСР нынешний президент намеревается сделать своего зятя Сельчука Байрактара, оружейного промышленника, который является владельцем компании, выпускающей одноименные дроны.

Возможно, из него сейчас политтехнологи и будут формировать политического лидера для выдвижения в качестве кандидата на главный политический пост страны.

При этом, в то же время главный советник Эрдогана Мехмет Учум заявил, что власти не планируют проводить досрочные президентские выборы до окончания срока полномочий Эрдогана в 2028 году. Парламент также будет функционировать ещё четыре года в том же составе. А соответственно, в ситуации, когда имеется компромисс элит не стоит ожидать какой-либо дестабилизации и раскола правящего класса в результате этого промежуточного успеха оппозиции.

То есть при всём том драматизме борьбы разных партий на муниципальных выборах, не стоит преувеличивать значение для судеб страны этого события. Ведь надо понимать, что после проведённого референдума 2017 года по изменению Конституции Турция превратилась из парламентской в президентскую республику и политические образования уже не играют той роли, что прежде.

Этот факт верно подметили в руководстве Компартии Турции (ТКП), которое в своём заявлении указало на то, что с этого периода в стране уже другая политическая система и оппозиционные политики поспешили воспользоваться ею для своих целей.

«Более того, фраза «мы вернемся к парламентской системе», которая год назад была прикреплена к каждому предложению либеральной оппозиции, сменилась балконными речами новых кандидатов в президенты, стремящихся в полной мере воспользоваться преимуществами президентской системы. Именно это мы и имели в виду, когда говорили: «Наступает эра, когда на первый план выйдут лидеры, а не партии», – отмечается в заявлении ЦК ТКП по итогам муниципальных выборов.

Поэтому будущая борьба будет вестись между основным кандидатами – претендентами на главный пост в стране, которые в свою очередь и будут уже формировать более широкие коалиции, не ограничившись только одними партиями.

Плюс до будущей президентской гонки ещё целых четыре года и у Эрдогана вместе с ПСР есть время перегруппировать свои силы, произвести структурные изменения в экономике, которые уже приводят к стабилизации и росту, чтобы прийти более подготовленными к новому электоральному периоду.

В связи с этим нынешняя ограниченная победа оппозиции на местном уровне пока практически никак не повлияет на отношения между Анкарой и Москвой, так как правительство, парламент и президент остаются теми же. Не стоит в этой ситуации делать упор и на некий «прозападный характер оппозиции», делая из этого пугало, так как он достаточно относительный и временный.

Тут можно как раз ожидать подвоха от самого Эрдогана и победившей проамериканской либеральной фракции внутри ПСР, чем от оппозиционеров, которые еще не получили доступа к рычагам управления страной.

И даже в случае прихода в перспективе к власти кемалистов очевидно, что сотрудничество с Россией, Ираном или Китаем ими не будет свёрнуто, так как любая победившая сторона будет исходить из интересов крупного капитала и дальнейшего развития экономики, что немыслимо без нынешнего логистического и энергетического хаба с участием Москвы.

Более того, бывший лидер оппозиции Кемаль Кылычдароглу, как и его преемник Экрем Имамоглу, будучи левыми республиканцами, всегда выступали за отказ от каких-либо территориальных претензий к соседям, за прекращение поддержки тех же протурецких прокси на территории Сирии и за свёртывание неоосманистского курса на построение «Великого Турана».

В этой ситуации важно поддерживать нормальные рабочие отношения со всеми потенциальными претендентами и силами, в том числе и с оппозицией, которая на данный момент не является русофобской или невменяемой.