«Есть город, который я вижу во сне…»: Одесситов учат бороться с бытовым сепаратизмом

В эфире местный провинциальный одесский телеканалишко «Первый городской». Еще лет пять назад в студии сидел бы какой-нибудь врач из наркодинспансера, рассказывая про бытовой алкоголизм. Ныне же экс-советник главы нацполиции в Одесской области Руслан Форостяк сидит и рассказывает про… бытовой сепаратизм.

Все анекдоты ожили. Если бы только они не были такими страшными и не грозили пожизненным заключением.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Уроженец Львова Форостяк попал в одесскую полицию на волне 2014-го — он истово, прямо как адвокат, защищал убийц и поджигателей одесситов 2 мая, и сразу стало понятно — такому место только в полиции. Если бы Форостяк самолично замочил кого-то из сепаров, то его, понятное дело, поместили бы сразу в руководители, а так — в советники. Хотя для ломания жизней нормальным гражданам и этого хватило.

Программа же, скармливаемая плебсу, называлась «Бытовой сепаратизм. Что делать, если соседи — сторонники «русского мира?».

М-да, XXI век на дворе… Хотя о нем почти ничего не напоминает — сутки, а зачастую и по несколько суток, одесситы сидят без электричества (отопление и вовсе не включали). Это «стародавня» традиция уже такая — если что-то взрывается в Киеве или Львове, то свет выключают почему-то в Одессе. И, видимо, чтобы как-то показать «кузькину мать агрессору», тем более в ожидании «высокого» гостя Форостяка, ведущая выдала реплику:

«Они думали, что мы тут без света, без воды, без тепла ласты склеим? А мы продолжаем воевать — каждый на своем фронте! Продолжаем жить, ходить на работу, мы закупились генераторами, пауэрбанками, мы тут нормально живем».

Что характерно, ведущую не слышит не только «агрессор», но и одесситы, по причине описанной выше — электричества нет. Но появляется Форостяк, которого представляют как «эксперта в области безопасности». По задумке это должно морально подавить несуществующего зрителя.

Ведущий сходу ссылается на «освобожденные на Херсонщине села». Возмущается, что знает массу патриотов, мыслящих следующим образом:

«Вот та сволочь, которая напротив меня живет, она хлеб этим подонкам [русским] выносила, поила кормила, спать ложила» и что же, мол, с такими делать?

«Таких историй слишком много и наш одесский регион — все мы прекрасно знаем — где русский мир ждут, — глаголет журналист сермяжную правду и интересуется, — как их можно карать за бытовой сепаратизм?»

«Бытового сеператизма уже нет как юридического явления — в марте 2022-го был принят закон о коллаборционизме, который все эти вещи объединяет в себе, — ответствует Форостяк и поясняет, что коллаборанты — «они все». Однако обычный гражданин, без должности, может отделаться общественными работами, штрафом и заключением (на минуточку до 15 лет лишения свободы!), а, например, чиновник, правоохранитель или даже учитель имеет все шансы получить пожизненное».

«Эта проблема существует с 14-года, может раньше, но резко сменилось отношение к проблеме с началом вооруженной агрессии… Те люди, которые сотрудничали с врагом, выносили хлеб-соль, или просто говорили об этом, или отрицали агрессию, или даже если кто-то едет в маршрутке и говорит, что «это никакая не агрессия, а спецоперация», он уже подпадает под эту статью… Пройдет время и все, кто выносили хлеб-соль на Херсонщине, будут привлечены к ответственности публично», — заключает эксперт по безопасности.

Также Форостяк призвал всех граждан по телефону, через чат-боты и прочие мобильные приложения сообщать в полицию и СБУ о «ворогах»:

«Вы можете сообщить про соседа, который поет песни [русские] по вечерам после бутылки водки…»

«А про маршрутчика можно, который слушает русский рэп?», – вмешивается ведущая.

«Да все что угодно!.. Позицию «свидомого» гражданина нужно демонстрировать, не думать, что это перегрузка правовой системы, не сомневаться в своих действиях.

Не обошлось без примеров:

«В Одессе граждане были бдительными и отреагировали адекватно на одну женщину, а потом правоохранители потянули за ниточку и раскрыли целую сеть шпионов, которые наводили ракетные обстрелы на объекты нашей военной инфраструктуры и сообщали о перемещении наших войск. А это просто были бдительные граждане в маршрутке, которые не стали пренебрегать».

Форостяк попросил сообщать даже о подозрениях, даже если нет доказательств, но «ты понимаешь, что человек склонен к симпатиям к русскому миру» или «накануне ракетных ударов крутился возле военных объектов» — он пообещал, что будет задержан не только сам подозреваемый, «но и все его окружение».

Не обошлось и без «здобуттей», озвученных Форостяком:

«Наряду с тяжкими преступлениями, предусмотренными уголовным кодексом, коллаборантские действия, приведшие к тяжелым последствиям — чуть ли не единственные, по которым предусмотрено пожизненное заключение… даже если они [коллаборанты] просто объяснили [русским] как лучше проехать. За разговоры в маршрутке, скажем, тоже все достаточно серьезно».

Или:

«Неожиданно много сообщений, к сожалению, есть сообщения, которые кто-то использует из какой-то неприязни, чтобы кого очернить и т. д., но большинство сообщений толковых, и когда об одном и том же человеке сообщают несколько людей — с работы, соседи или еще откуда, то становится понятно и интересно. Эти данные и позволяют спецслужбам более эффективно работать и выявлять врагов».

Что примечательно, то за всю беседу вместе —  Форостяк и ведущие —  десятки раз произнесли слово «анонимно». В смысле, что стучать можно и нужно, но лучше анонимно — будь-то звонки по телефонам силовых ведомств, официальные государственные смарт-приложения или маргинальные телеграм-боты.

«И удаляйте историю чата!», — несколько раз напомнил Форостяк.

И тут вопрос: почему? Если на Украине все такие патриотичные патриоты и нациствующие нацисты, которым всего-то и осталось, что вычистить пару-тройку сепаров… Так почему анонимно?..

Боятся значит, значит понимают, что доживают последние дни — «просто я я умела ждать, как никто другой».