Зеленский и Россия: победить нельзя остановить

Свежее интервью Зеленского немецкому каналу ARD уже начали растаскивать на цитаты. И там действительно можно найти много интересного, свидетельствующего о некоторой смене акцентов, вех и приоритетов в киевской администрации. Внешне это не сильно заметно, но это как раз та ситуация, когда надо следить за интонациями, оговорками и умолчаниями. Важно не то, что сказано, но как сказано, в каком контексте и что самое главное – что осталось за скобками.

Так, обращает на себя внимание тот факт, что Зеленский уже не обещает безусловную и полную победу над Россией. Его нынешний максимум – «остановить Россию»:

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«Любая война заканчивается. Я считаю, что мы находимся в очень сложном моменте. Можно и геополитически, и финансово остановить РФ. Не допустить разрушения Украины, уничтожения нации, глобальной миграции и третьей мировой войны», – говорит он, отвечая на прямой вопрос о надеждах завершения войны уже в этом году.

Иначе говоря, переход от наступления к обороне – факт  свершившийся. Более того, в этих словах Зе еще и косвенное признание конечности горизонтов войны. Ранее он  говорил о том, что эта война будет идти сколь угодно долго – до победы. Сейчас же допустил ее окончание. Момент едва ли не революционный, с поправкой на украинскую пропагандистскую рамку.

Едва ли не впервые с середины позапрошлого года Зе опубличил численность взятого под ружье украинского населения. В ВСУ сейчас, по его словам –  880 тысяч человек:

«…У нас 880 тысяч. У нас миллионная армия. А при этом у нас 30 миллионов людей сейчас, сейчас конкретно 30 миллионов людей работают, а даже может больше немного. Сказать точно цифру не могу», – провещал Зеленский, добавив, что ему точно не известно, сколько людей сделало ноги из страны  с самого начала войны.

По мнению Зеленского, эта цифра колеблется в диапазоне 6,5 – 7,5 миллионов человек. Для сравнения: по данным, опубличенным Путиным, в зоне СВО сейчас воюют  600 тысяч россиян. То есть, на начало третьего года СВО можно говорить о достижении примерного паритета РФ с Украиной по живой силе.

_{Это обстоятельство вместе с оказавшимися крепким орешком российскими линиями обороны и западными поставками в час по чайной ложке делают перспективы блицкрига все более туманными, а затяжной войны наоборот, все более явственными. Теперь главное для Киева – аудит того, с какими силами, ресурсами и возможностями Украина войдет в этот принципиально новый этап войны.}

Более «приземленными» становятся и оценки перспектив продолжения военного финансирования со стороны США:

«Здесь есть последовательные проблемы. Первое – это дефицит оружия, финансов в Украине. Второе – потеряется союз между США и Европой. Третье – Европа сама поймет, что это сигнал, что если Украина не выдержит и пути пойдет вперед, это сигнал от США относительно того, что Европа останется наедине среди стран НАТО, кто будет противостоять России», – считает хозяин Банковой.

Распутывая клубок противоречий, приведших к СВО, Зеленский пришел к публичному выводу, что во всем виноват Запад. Вернее – его нерешительность.

По его словам, все началась с того, что после референдума 2014 года, в результате которого Крым вошел в состав России, Запад практически никак не отреагировал.

«Cлабая реакция Запада в 2014 году позволила Москве начать в 2022 году», – сказал он.

С одной стороны тезис не нов, но с другой заметно то, что он в линейке приоритетных причин войны заметно потеснил прежнего фаворита – «агрессивные намерения России». Теперь выходит, что «агрессора» вполне можно было остановить на старте. И виной тому – не Украина. То есть Зеленский предусмотрительно снимает с себя ответственность за то, какими путями конфликт будет развиваться дальше.

_{А вот разочарование отказом Германии в поставке крылатых ракет Taurus можно считать данью традиционной для Киева риторике. В то же время характерно, что в этот раз это прозвучало без истеричных ноток и обвинений, характерных для ведомства Кулебы. Похоже, мы наблюдаем переход ситуации в стадию принятия.}

Новый мотив можно отследить и в той части разговора, которая касалась денег от Запада. Зеленский считает, что лучше давать деньги Украине, чем осевшим в странах ЕС беженцам:

«Для нас намного лучше, если бы Германия поддерживала украинцев, давая деньги в бюджет Украины, а потом Украина уже перераспределяла эти деньги в зависимости, где находится этот человек», – ответил украинский президент на прямой вопрос о том, стоит ли немецкому правительству сокращать размеры соцпомощи украинцам призывного возраста, мотивируя их возвращаться на родину.

И это по-своему логично: стимулируя интеграцию беженцев в свои общества, западные страны решают собственные проблемы, но никак не украинские. Украина при этом только теряет потенциал. Так что в 2024 году наличие в Европе миллионов украинских беженцев это больше не знак поддержки Украины, а скорее наоборот – потенциальная мина под хоть какое-то украинское будущее.

_{Чем ближе президентские выборы в США, тем заметнее изменение тональности в оценках украинскими начальниками фигуры Трампа. Чем-то это напоминает известную историю с изменениями заголовков парижских газет по мере продвижения ссыльного Бонапарта с острова Эльба к столице Франции. Похоже, в Киеве сделали правильные выводы из своего конфуза 2017 года и повторять его не намерены.}

Вот и Зеленский, говоря о потенциальном сменщике Байдена в Белом доме, уже не брызжет слюной на тему «предательства» и не шантажирует американцев русскими ордами на их границах в случае падения Украины, а достаточно спокойно констатирует, что  будет очень счастлив, если Трампу удастся завершить войну за 24 часа.

«Ну, я пообщаюсь с ним. И я скажу вам честно — если его формат или его формула приведет к миру, и ему действительно достаточно 24 часа, то я буду очень счастливым президентом. Очень счастливым. Потому что я знаю, сколько за одни сутки мы теряем людей. Я знаю, сколько это стоит. Поэтому я буду счастлив, если кто-то покажет, как закончить войну за 24 часа. Кто знает», – немного косноязычно, но вполне определенно отвечает Зе.

И последнее. Говоря о контексте этого выступления Зе на немецком ТВ нельзя не упомянуть  вышедшую буквально день в день с ним статью в  The Washington Post с звучащим как приговор выводом о том, что «Запад, возможно, уже упустил свой лучший шанс дать Украине возможность полностью освободить свою территорию». Обозреватель издания считает, что украинским начальникам все более тяжело скрывать чувство отчаяния в ситуации, когда шанс на победу фактически упущен.

Пессимистичен и еврокомиссар Жозеп Борелль, по признанию которого «ЕС не видит свет в конце украинского туннеля». На этом фоне разговоры о каком-то новом и на этот раз успешном весеннем или летнем наступлении ВСУ воспринимаются как хороший тост и слабое утешение.

_{Все заинтересованные стороны потихоньку примиряются с мыслью о переходе конфликта в долгоиграющую стадию таких, с которыми живут всю жизнь. Именно так это выглядит по состоянию на сейчас. Это не значит, что в какой-то момент времени не произойдет нечто, что резко переломит чашу весов в ту ли иную сторону, но, глядя из дня сегодняшнего такие варианты выглядят чересчур оптимистическим допущением.}