Зачем освобождаемому Донбассу сомнительная топонимика?

Донбасские города, освобожденные от укронацизма, избавляются также и от наименований, навязанных им хунтой. И отлично. И совершенно правильно. Вся бандеровская нечисть должна быть выметена поганой метлой из топонимики русского рабочего края. Однако… Взамен нередко возвращаются имена исторических персонажей, отношение к коим в обществе, мягко говоря, весьма неоднозначное. Например, вновь, будто иных проблем нет, спешно воздвигаются памятники Ленину, его «гвардии» и прочим подобным деятелям. Уличные таблички с их именами прикручиваются вместо сброшенных украинских…

Самый свежий пример – возвращение освобожденному Бахмуту названия Артемовск. Такое решение обосновывается тем, что, согласно законодательству ДНР, вся топонимика должна вернуться к состоянию на 2014 год…

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Но ведь большевик Артем (Сергеев) был одним из отъявленных большевистских палачей и богохульников. Он выводил монахов из Святогорской Лавры, расстреливал их и бросал в прорубь. За что ему и поставили в безбожные времена бюст возле оскверненной им святыни. Зачем же его именем снова, по сути, проклинать старинную донбасскую жемчужину?.. Еще один, часто звучащий, довод – что сами донбассовцы не желают отказываться от названий, к которым привыкли с детства. Но так ли это? Мы решили поинтересоваться мнением по этому поводу у жителей и Бахмута, и еще нескольких городов.

«Да, правда, мы привыкли к старым названиям, которые были даны улицам и площадям еще во времена СССР, – сказала корреспонденту «ПолитНавигатора» жительница Донецка, учительница и краевед с большим стажем Наталья. (Здесь так и тянет написать – «Города-героя Донецка», как его именуют многие дончане, что абсолютно соответствует действительности). – И все эти ленины, свердловы, артемы и прочие большевики – палачи Православия и русского народа – с детства въелись, что называется, в нашу плоть и кровь. Объяснение здесь такое: Донбасс, как промышленный регион, получил колоссальный толчок для развития во времена сталинской индустриализации. То есть во время торжества безбожия и идей коммунизма.

Потому такие идеи и имена его лидеров насаждались, отражались и в его топонимике, и в нашей подкорке, а антидота не было. Но это ведь не означает, что им надо до скончания века подчиняться».

«И вот, вы знаете, – продолжает Наталья, – когда я, коренная дончанка, в середине 1980-х годов воцерковилась, а потом стала подробно изучать, что собой представляли эти большевики – мне крайне неприятно стало ходить по улицам, названным в их честь. Конечно, я понимала, что уже прошло много лет, и эти названия вроде бы живут отдельно от своих «первообразов». И все равно… в душе жило какое-то неприятное чувство, ощущение, что через них враг человечества содеет какое-то новое злодейство, способное привести к новому трагическому разделению людей…

А потом, в сущности, так и получилось. Именно факт присутствия и восхваления этих большевистских идолов сыграл на руку демонам из укрохунты. Которые затеяли свою типа «декоммунизацию» как раз под ширмой борьбы с коммунизмом. И под эту сурдинку стали уничтожать все великое русское. Язык, культуру, литературу… Если бы мы сами избавились от менталитета большевизма – и от его главного идола на Красной Площади – то, уверена, Господь не попустил бы нам для очищения такие испытания, которые проходим сейчас… А что касается возвращений этих имен в топонимику – я категорически против!».

Теперь послушаем несколько иное мнение. Валентина Ивановна, бывшая работница артемовского завода «Победа Труда». Выехала в Запорожье осенью прошлого года, когда жизнь в ее городе стала невыносимой, а русские части были еще далеко.

«Я вынуждена была уехать вглубь Украины, – с сожалением говорит Валентина Ивановна. – Но я была и остаюсь русской артемовкой. Это для меня самый родной и любимый, единственный город. И, конечно, я, когда началась кампания украинских переименований еще в начале 1990-х, ходила на митинги и протестовала против них. Я, так мне казалось, даже готова была умереть за Ленина… У меня, на заборе частной моей хатки, есть красные звезды, которые еще мой дед припаял, он служил в кавалерии Буденного в начале Великой Отечественной войны…

И, конечно, я всегда была коммунисткой. И теперь я, на склоне лет, тоже остаюсь коммунисткой, хотя такой уже, как сказать… пассивной. И вот что я вам скажу: мне, как и всем моим единомышленникам, которых я знаю, уже абсолютно все равно, какие названия дадут моему городу после восстановления. Лишь бы не бандеровские. А остальные… Нам главное – дожить до того момента, когда его восстановят, и вернуться в наши дома! А как там будут называться улицы – да пускай как угодно. Лишь бы не в честь бандер поганых и фашистов!».

Третье мнение – у журналиста и многолетнего корреспондента бахмутской газеты «Вперед», а ныне пенсионера, Николая. Фамилию его тоже не называем, поскольку он тоже вынужден был перебраться внутрь Украины, в Днепр, и пока «светиться» ему небезопасно.

«Считаю, что нужно городам и сёлам Донбасса вернуть исконные имена. И не зацикливаться на большевистской топонимике. Ее создали большевики, и теперь нужно от нее держаться подальше… Есть некая мистика в том, что происходит на Украине. Как бы одни демоны – большевистские – передают эстафету другим, укронацистским. И играют этим мячиком, как в волейбол, дурача нас. Надо отказаться и от тех, и от других!».

Николай привел пример того, как присваивались имена чуждых деятелей исконно русским городам и весям.

«Когда-то, еще в юности, он познакомился с собкором областной газеты «Социалистический Донбасс». И тот ему поведал, как на обкомовской пьянке в 1965 году присутствовал при присвоении нынешнему Соледару названия Карло-Либкнехтовск. До этого здесь был комплекс солерудников, известных с 17 века и территориально относившихся к селу Брянцевка. Так же в 1924 году был назван и рабочий поселок, построенный здесь. А потом его решили переиначить».

«Этот мой старший коллега протестовал вроде на обкоме партии, говорил: какое отношение Карл Либкнехт имеет к Донбассу? – вспоминает Николай. – И, вообще, название жутко корявое, не выговоришь. А ему сказали: что ты понимаешь? Вон на западенщине назвали город Станислав Ивано-Франковском, а мы чем хуже?.. То есть, вы понимаете, какой бред? В Донбассе равнялись на то, как назвали город на Галичине. Тоже мне, нашли пример для подражания. Да только по одной этой причине не надо возвращать дурацкое название, чтоб не было таких сравнений».

А закончить хочется словами известного православного священника и проповедника, о. Андрея Ткачева, из его статьи «Как вы яхту назовете…»:

«Если вы хотите жить в справедливом мире, в котором люди если уж не любят, то хотя бы уважают друг друга, то вам категорически не рекомендуется называть свои улицы, заводы, набережные именами серийных убийц, террористов и людоедов, а также смутных политических деятелей, никакого отношения к истории вашей страны не имеющих».