Украина в ожидании «черного лебедя»: к чему ведет затягивание войны озлобленное общество

Чем дальше в лес, тем толще партизаны, гласит ироническая народная мудрость. Перефразируя ее применительно к реалиям украинского конфликта, можно сказать, что чем дольше длится горячая фаза боевых действий, тем весомее становятся роль и значение тыла в моделировании исхода событий.

И дело даже не в банальном сравнении экономических, военных и прочих потенциалов противоборствующих сторон, хотя даже по этому критерию обьективным наблюдателям абсолютно ясно, что Украине войны на истощение просто не пережить – это тот случай, когда худой загнется раньше, чем толстый похудеет.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Но есть еще и неочевидное измерение в виде запаса социальной прочности украинского и российского общества. Сегодня уже понятно, что раскачать российский социум до нужного градуса, воспользовавшись объективно существующими противоречиями, у недругов России не получилось. Зато терпение украинского общества достигло точки предела, за которой любой нештатно взлетевший «черный лебедь» может стать триггером роковых событий.

Крепкий тыл – это уже половина победы, особенно, если надежды на быструю победу улетучиваются  и война принимает затяжной характер, а об этом сейчас применительно к Украине не говорит только ленивый, если послушать военных аналитиков, политиков и пропагандистов в Киеве и на Западе.

_{С тылом на Украине откровенно говоря, не очень. Поставленный перед перспективой ужаса без конца народ вполне может, неожиданно для своих поводырей выбрать опцию «ужасный конец». Ведь тяготы сплачивают и мотивируют лишь тогда и если, когда и если они общие – для верхов и для низов. Но это не про нынешнюю Украину.}

Наиболее ярким показателем тут можно считать исчерпание мобилизационного резерва, ввиду чего мобилизацию для пополнения редеющих рядов ВСУ приходится проводить откровенно изуверскими и вызывающими общественное возмущение методами.

И что еще более важно – в отличие от разногласий по идейным абстракциям угроза стать пушечным мясом это то, что в украинских реалиях касается всех, кроме небольшой привилегированной касты приближенной к власти – тех людей, которые, по признанию украинского оппозиционного лидера Виктора Медведчука, посылая других на смерть,  сами «покупают недвижимость за границей, отправляют своих детей подальше от фронта жить в роскоши и безделии, ездят на шикарных автомобилях и ходят в модные рестораны в комендантский час».

Если бы сама украинская власть не раскочегарила градус пропагандистских ожиданий до небес, не вовлекла в военную повестку все общество, возможно, для Зеленского и Ко ситуация была бы не столь печальной и осталось еще какое- то пространство для маневра. Однако в условиях, когда ненависть в обществе зашкаливает, а до внешнего врага по объективным причинам не дотянуться, негатив выплескивается не вовне а вовнутрь.

Начинается то, что социальные психологи называют самопожиранием общества. И первой жертвой озлобленных масс объективно станут те, кто на виду и кто снимает с войны пенки и сливки, зарабатывая и приобретая там, где другие теряют жизнь и имущество. Поиски тех, кто во всем виноват, неизбежно идут по следу тех, кто еще совсем недавно громче других кричал о неизбежной победе.

«Даже если бы случилось невозможное, и Зеленский захотел бы это как-то поправить, то ничего бы не вышло. Он сам создал эту ситуацию, и для того, чтобы наказать виновных, ему придется выйти на себя лично», – рассуждает лидер «Другой Украины».

Затяжная война – это самое страшное, что может случиться с Украиной, поскольку намертво перечеркнет малейшие шансы на какие-то перспективы кроме условно «афганской». А потерявший от безнаказанности берега и чувство самосохранения режим откровенно игнорирует любые сигналы и предостережения что от собственного общества, что с Запада, и своими неуемными аппетитами лишь приближает неминуемую катастрофу.

Не нужно быть Кассандрой или Вангой чтобы обоснованно предположить, что наиболее уязвимой к протестной агитации группой в такой ситуации станут военные, включая ветеранов и инвалидов, а самым популярным станет вопрос «За что же мы боролись, за что же мы страдали?». Ответ на него вряд ли понравится ныне правящей камарилье.

Кажущиеся сегодня многим фантастическими допущения о том, что на смену балаганному гаеру Зеленскому могут прийти какие-то «солдатские императоры», не лишены смысла, просто для реализации такого варианта должны созреть объективные и субъективные условия. Первые уже в наличии, дело лишь за вторыми. А что именно станет той спичкой, которая подожжет сухой хворост общественного негодования – можно только гадать.

С таким тылом, как сейчас, Украине войну точно не выиграть. Единственное, что вызывает сожаление – это то, что коллективное осмысление той задницы, в которую попала Украина, вряд ли пойдет дальше поиска ответа на вопрос «За что же мы боролись?» О том, «за то ли мы боролись?», увы, зададут себе на Украине лишь немногие. Хотя, по правде говоря, ответ именно на этот вопрос является ключевым для понимания украинского сюжета.