Тяньаньмэнь-89. «Майдан», который не прошёл

В 2019 году исполняется 30 лет драматическим событиям, развернувшимся на пекинской площади Тяньаньмэнь, ставших точкой бифуркации для Китая и сильно повлиявших на последующие события в мире.

Для коллективного Запада и постсоветской либерды трактовка горячих событий 1989 года в Пекине однозначна: китайские партократы танками закатали в асфальт первые ростки китайской Перестройки, уничтожив тысячи студентов с хорошими лицами, собравшихся на мирный протест. Всё последующее развитие и процветание КНР неправильно, преступно и незаконно, поскольку Поднебесная осталась тоталитарным государством, потеряв свой шанс войти в «демократическую семью стран Свободного Мира».

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

На самом деле, весной 1989 года США предприняли отчаянную попытку обнулить важнейшую геополитическую победу китайских коммунистов,  одолевших с помощью СССР в 1949 году проамериканские силы «Китайской республики» в 22-летней кровопролитной гражданской войне.

В 1989 году Китай представлял собой заманчивую цель для организации внутреннего раскола. Страна была ослаблена «реформами», «культурной революцией» и «Большим Прыжком» Мао, последующими внутренними разборками с «бандой четырёх», деморализована чередой поражений в локальных военных конфликтах с СССР и Вьетнамом, а также внутренним разбродом КПК после деэскалации напряжённости и объявления Перестройки в СССР в 1985 году.

В компартии Китая нашёлся свой Горбачёв, и даже не один – Ху Яобан и Чжао Цзыян, также желавшие красиво тусоваться и быть рукопожатными у лидеров стран «Свободного Мира» любой ценой.

Смерть Ху Яобана в середине апреля 1989 года стала для китайских «онижедетей» сигналом к сбору на центральной площади Пекина. Под призывами местных найемов в мае 1989 года китайские студенты стали сползаться на площадь и устанавливать палаточные городки, захватив с собой зонтики, пледы и хорошее настроение.

Особого ажиотажа Китай-майдану придало сообщение, что в середине мая 1989 года Пекин с официальным визитом посетит кумир «всего прогрессивного человечества» и «освободитель народов от коммунистической тирании» Михаил Горбачёв.

Как бы ни пыжились украинские селюковые майдауны, ни разу не видевшие тридцать тысяч человек собравшихся единовременно, выдать толпу на «Евромайдане» за «миллион украинцев», а до размаха Китай-майдана 1989 года им было далеко: независимые наблюдатели оценили массовку на площади Тяньаньмэнь в полмиллиона человек.

Поначалу митинги в центре Пекина были мирными и вполне в духе майданной веселухи: собравшиеся зачитывали требования, лупили в барабаны, жгли костры, вели цыганский образ жизни, возводили майданную статую Свободы и ходили перетягивать на свою сторону полицейских из оцепления. Свидетели отмечали, что группами студентов руководили опытные массовики-затейники.

Правительство предпринимало значительные усилия, чтобы распропагандировать собравшихся: с ними велись беседы, а с вертолётов на головы «онижедетей» сыпались дожди из листовок. Содержимое листовок майдаунов не интересовало – вся бумажная агитация ими сгребалась в кучи и сжигалась на радость толпе.

Постепенно становилось ясно, что настроения собравшихся на площади Тяньаньмэнь день ото дня радикализируются, поскольку власти не готовы идти на уступки «празднику непослушания».

Одновременно с событиями на площади обострилась внутрипартийная борьба в КПК. Китайский Горби № 2 Чжао Цзыян призывал однопартийцев прислушаться к требованиям студентов и начать политические реформы в стране по образу и подобию горбачёвских. Судя по всему, визит Горбачёва и привёл к резкой радикализации требований и поведения китайских майдаунов.

Симптоматично, что в ходе визита Горбачёва в КНР Чжао Цзыян встречался с «прорабом Перестройки» и даже нашёл с ним общий язык в отношении «строительства социализма с человеческим лицом». Правда, в отличие от Горбачёва, развернуться Чжао не дали: 19 мая 1989 года он был лишён всех постов, а на следующий день, 20 мая, в Пекине было введено военное положение. 3 июня к площади стали стягиваться регулярные части НОАК, на тот момент безоружные.

Появление грузовиков с солдатами на дальних подступах к площади Тяньаньмэнь вызвало форменный психоз у протестующих. Майдауны бросились блокировать продвижение частей, причём «мирные протесты» вскоре переросли в агрессию: «активисты» принялись жечь машины и расправляться с солдатами порой самыми варварскими способами. Особо отмороженные «активисты», покрытые своей и чужой кровью, с удовольствием позировали перед камерами иностранных корреспондентов, демонстрируя трофейные каски солдат НОАК.

Перед китайским руководством во весь рост встал вопрос: что делать? Пустить процесс на самотёк или начать наводить порядок в стране?

К счастью для Китая, в руководстве страны нашёлся человек, взявший на себя ответственность и отдавший приказ полицейским и войсковым частям на зачистку площади Тяньаньмэнь от путчистов с применением всех доступных средств, включая оружие. Окончательное решение было принято в ночь на 4 июня 1989 года. Приказ отдал Председатель Центральной военной комиссии КПК Дэн Сяопин. Исследователи утверждают, что свою позицию Дэн Сяопин отстоял в ходе острейших дебатов, грозивших ему не только отставкой.

Зачистка площади заняла у китайских силовиков целые сутки. К началу дня 5 июня 1989 года путч был ликвидирован.

Если говорить о цене, в которую вылилась силовая операция на площади Тяньанмэнь, то адекватные источники утверждают, что потери убитыми составили примерно 200 человек «активистов», 24 человека силовиков и около 7000 раненых с обоих сторон. Удравшие на Запад майдауны и «демократические журналисты» рыдают о «бойне на Тяньаньмэнь» и трясут списками о «небесной тысяче» (и даже пяти тысячах) ушедших в Нижнюю Тундру «побратимов».

Впрочем, существуют ещё более альтернативные мнения. Судя по всему, в разведорганах НАТО сидят наиболее упоротые «эксперты», заявляющие о «7000 расстрелянных на площади Тяньаньмэнь».

Китайские власти по горячим следам провели расследования и к различным мерам наказания, включая расстрел, были приговорены десятки упоротых «активистов». Но многим удалось избежать ответственности, улизнув на благословенный Запад через тогда ещё британский Гонконг.

США и его сателлиты были уязвлены поражением своих агентов влияния, обрушив на КНР залп критики из всех рупоров и прибегнув к излюбленным санкциям.

В самом Китае в отношении событий на площади Тяньаньмэнь поначалу не было выработано однозначного отношения. Более того, в среде китайской творческой и не очень интеллигенции ненависть к Дэн Сяопину была беспредельной.

Моментом истины для Дэн Сяопина стала катастрофа с распадом СССР, «парад суверенитетов» и разграбление огромного наследия великой страны шайкой мерзавцев и авантюристов под благосклонные взгляды «западных партнёров». Только тогда в Китае пришло понимание, в какую пропасть могли завести страну безмозглые «онижедети», в том числе и у многих бывших «онижедетей».

Как только общество пришло к пониманию, что 4 – 5 июня 1989 года Дэн Сяопин фактически спас страну от малой кровью, его авторитет резко возрос. Даже очень тупым стало понятно, почему архитектор китайских реформ, успешно проведший программу «четырёх модернизаций» в экономике Китая, поставил барьер пятой – политической.

Дэн и его окружение провели реконструктивный период под жёстким и неусыпным контролем КПК. Китайские коммунисты, в отличие от Горбачёва, усилили внутреннюю дисциплину, безжалостно избавляясь от ревизионистов, временщиков и коррупционеров, держа в узде армию, госбезопасность, контроль над экономикой и политические процессы в стране. Не остались без дела и ветераны КПК, взявшие на себя контроль за моральным климатом и согласием в стране, не позволившие отдать эту роль на растерзание всевозможному «говну нации».

Главное отличие реформ Дэн Сяопина от горбачёвских стало логичное запрягание лошади экономики впереди телеги политики, а не наоборот. Собственно, из ближайшего окружения Дэна известно, что он до конца жизни отзывался о Горбачёве, как об идиоте.

Вишенкой на тортике стало восстановление суверенитета Китая над Гонконгом – окончательная капитуляция коллективного Запада перед обновленным Китаем, прошедшим сквозь опасную турбуленцию и кровь собственного «майдана».

Проводя параллели с Украиной, следует заметить, что тряпка Янукович, побоявшийся ликвидировать бандеровский путч полицейскими силами и малой кровью, был и будет презираем всеми сторонами украинского конфликта 2013 – 2014 годов. Прогадить страну и собственноручно отдать власть из шкурных побуждений, из одной лишь боязни лишиться наворованного и складированного в западных кубышках, под благородной личиной «я не хотел проливать кровь» – это ни о чём. Власть имеет законное право на насилие и обязана применять его для защиты большинства населения страны не только от внешних врагов, но и от внутренних неадекватов. Струсил, сбросил с себя в критический момент тяжёлую шапку Мономаха, слился гопоте – ты чмо, лох и перхоть до скончания времён.