«Страшно далеки они от России». Прозревший либерал — о «политэмиграции» и релокантах

Через 3,5 года после начала СВО в рядах российских либеральных протестунов наблюдается медленное мучительное прозрение. Не то чтобы повальное, но уже заметное невооруженным глазом.

Характерный пример – недавнее интервью Михаила Конева, бывшего функционера партии «Парнас». Для тех, кто забыл, это майдан-контора покойного Немцова, в свое время проводившая шествия под лозунгами «Прости нас, Украина».

_{Конев интересен тем, что не побоялся раскрыться как  человек, прошедший путь от активного участника протестного движения до его принципиального критика.}

Конев с сожалением говорит, что значительная часть оппозиции, оказавшись за рубежом, стала продвигать радикальные и оторванные от реальности идеи, вроде «деколонизации» России или экстремистской ЛГБТ-повестки. Это не находит никакого отклика ни в российском обществе в целом, ни даже среди либерально настроенных граждан внутри страны.

Опыт работы в «Открытой России» (признана нежелательной Минюстом РФ и самоликвидировалась), общения с ключевыми фигурами протестного движения, привели его к выводу, что их повестка деструктивна и нежизнеспособна в российских реалиях.

_{Перековавшийся либерал указывает: для сбежавших на Запад подельников покойного экстремиста Навального, оппо-деятельность была не служением идеалам, а карьерной лестницей. И когда «навальнята» двигали тему коррупции, вместо тщательных расследований и следования фактам, «борьба» была сведена к фабрикации фальшивок и хайпожорству.}

Говоря о поддержке ВСУ, Конев призвал проводить четкую границу: те, кто финансово или иным образом помогает врагам России, не должны рассчитывать на возвращение и, тем более, на участие в определении будущего страны.

Однако Конев настаивает, что Россия не должна быть закрыта для тех, кто уехал, руководствуясь страхом или личными обстоятельствами («испуганные патриоты»), но не участвовал в подрывной деятельности.

Дескать, есть ключевое различие — между молчаливым несогласием и активной борьбой против собственной страны. Молчунам, по его словам, «ничего не угрожает», и двери для них открыты. Да и вообще, многие публичные люди смогли бы вернуться, если бы «государство научилось прощать».

_{В качестве примера «молчаливого несогласия» он почему-то называет актрису Чулпан Хаматову. Хотя жиночка после бегства в Прибалтику не брезговала приходить на митинги русофобов, где звучали оскорбления в адрес президента РФ.}

_{Да и по докладам самой Хаматовой, в Риге ей так захорошело, что отныне русский язык ей в принципе не нужен и по России она не скучает, хотя, немного позже появилось видео из какого-то рижского кабака, где толпа релокантов на 50-летний юбилей актрисули самозабвенно орёт песни «Ласкового мая», включая саму отказницу. Почему не хиты на латышском Лаймы Вайкуле, спрашивается?}

Вообще, теме «творческих релокантов» была отведена значительная часть интервью. Основываясь на личных предпочтениях и вкусовщине, Конев настаивал, что российские власть и общество должны «понять и простить» некоторых «талантливых деятелей культурки».

С другой стороны, Конев отметил, что упоротая позиция некогда любимых исполнителей, а ныне иноагентов, — Би-2, Земфиры, ДДТ в корне поменяли восприятие их творчества. Бывшие кумиры и их новые песни потеряли популярность в России, теперь и востребованы разве что в узком кругу отщепенцев.

_{Несмотря на некоторую сумбурность и местами нелогичность, позиция Михаила Конева — это взгляд человека, который разочаровался в прежних идеалах, увидев неприглядную изнанку.}

Надо отметить, что Конев в своем прозрении не одинок. В пабликах бывших «навальнят» можно встретить признания в духе: «Зря я в 2012-м на протесты выходила. Лучше бы в универе как следует училась».