Справились без Ройтбурда. Как Украина художественный музей у одесситов отжала

Зря люди выходили на акции протеста против назначения на должность директора Одесского художественного музея Александра Ройтбурда.

Зря депутаты облсовета упорно не голосовали за его кандидатуру на упомянутом посту, оспаривая в судах сей позорный факт.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Зря комиссия Одесского музея Западного и Восточного искусства провела экспертизу и дала заключение, что в краске, которую использовал Ройтбурд, замешаны фекалии.

Зря одесситы приняли участие в соцопросе Украинского института будущего, согласно которому «43 % респондентов полностью не поддержали переименование художественного музея в музей Ройтбурда» (а полностью поддержали лишь 8%).

Зря горожане ринулись на общественные слушания, объявленные обладминистрацией, где также выступили против переименования музея.

Зря даже и сам Ройтбурд умер, ведь при жизни он один проводил в музее выставки гениталий и концерты небинарных личностей, скачущих между Айвазовским и Врубелем в трусах и касках с рогами, искусно совмещая «творчество» с глумлением над жертвами трагедии 2 мая.

Теперь же так вправе будут делать тысячи ройтбурдов, ройтбурдят, ройтбурденских и ройтбурденков — да-да, я имею в виду недавнее срамное голосование депутатов Одесского облсовета за передачу художественного музея в собственность государства. Как пояснили в департаменте культуры Одесской ОГА, «это поспособствует дальнейшему развитию музея».

Перспектива сомнительная — все равно как химзавод наркокартелю отдать или там Шарикову подарить учебник. Но дело сделано. И государство точно уже не объявит общественных слушаний и не спросит мнения одесситов, хотят они назвать художественную сокровищницу именем Ройтбурда или нет?

Думаю, что золоченые таблички «имени Ройтбурда» появятся раньше, чем акт передачи музея государству свершится юридически, что называется, на бумаге. А там и за долгожданным «развитием» дело не станет: знай себе распродавай запасники да дидухи пририсовывай — хоть на Куинджи, хоть на Саврасова (выдатных украинцев — ну, вы поняли).

Но бог с ней, лирикой. Какова же цена вопроса в денежном эквиваленте?

После того как осенью музей посетил Зеленский и назвал его экспонаты общенациональными, упоминание галереи не сходит с заголовков, ведь президент пообещал отремонтировать музей в рамках своей программы «Большое строительство».

«Ну как же — сам гарант гарантировал, значит и мы средств добавим, в грязь лицом не ударим», — видимо так рассудили областные власти и даже поспешили выделить на капитальный ремонт музея аж 143 миллиона гривен! А что же «большой строитель»? А он тоже… как бы это сказать?.. 15 миллионов… нет, не дал. Но гордо пообещал дать! И тут — раз — еще и такое удобное голосование, больше похожее на преступление — получается, что государство получило «невесту» с многомиллионным приданым! А уж о стоимости полотен 122-летнего музея и говорить не приходится — они бесценны!

Да, я прекрасно понимаю, что специально обученные люди сейчас опять заведут волыну о «не вставших» одесситах, которые даже художественный музей не отстояли (могу им посоветовать перечитать первую часть заметки). О тех самых — безоружных, безмандатных одесситах…

Короче, я предлагаю сменить пластинку. Учитывая, что собрание музея началось с картин, переданных ему Петербургской Академией художеств, не лучше ли запустить идею о возврате этих самых раритетов на историческую родину? Ведь одно дело, когда музей был одесским, и совсем другое, когда стал украинским. Разбазарят ведь, уничтожат. Ибо картинами Ройтбурда с глазами на жопе истеблишмент восхищается исключительно из соображений конъюнктуры, а денежек настрижет с русского и советского наследия. То есть, как обычно.

PS. Ребенок некстати увидел как я собираю фото картин Ройтбурда к этой заметке, и аж чаем подавился: «Боже, что ты смотришь? А представляешь, если бы нам в школе такое показывали?!». Он-то, конечно, прикалывался, но про себя я подумала: «Так ведь скоро покажут».