Родовая травма белорусского национализма

Эту статью я хотел написать давно, но долго откладывал. Тема национализма в Белоруссии и вообще на постсоветском пространстве очень сложная и болезненная. Стимулом для того, чтобы наконец, за нее взяться стало недавнее выступление на белорусском телевидении недавнего змагара, который теперь перекрасился в красно-зеленое и именуется аналитиком.

Он пел дифирамбы «системному национализму», прикрываясь именами Лукашенко, Путина и Медведева. Удобное прикрытие. По логике перекрасившегося змагара выходило, что если ты против национализма – значит ты против Лукашенко, а раз против Лукашенко – то оппозиционер и вообще враг народа и белорусского государства. Такая вот «аналитика», на уровне хунвейбина с цитатником Мао. Реальность, как всегда, намного сложней и интересней.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Большая часть моего окружения вообще – в принципе осуждает любой национализм. Многие из них коммунисты, которым дедушка Ленин завещал быть интернационалистами, а многие делают это потому, что местные националисты за 35 лет политической активности создали себе ту еще репутацию. Вот, только, национализм тоже бывает разным.

Среди выдающихся лидеров современного мира хватает людей, которых смело можно называть националистами – Си Цзиньпин, Нарендра Моди, Реджеп Тайип Эрдоган. Да, в их странах есть проблемы с нацменьшинствами, но эти люди реально делают очень многое для блага своих стран и народов. Мне симпатичен национализм Орбана, который не дает сделать из своей страны проходной двор для миллионов нелегалов и втянуть ее в самоубийственный конфликт. Я уважаю национализм Ле Пен, которая хочет, чтобы Франция отгребла от евросоюзовского «Титаника», а многочисленные мигранты не пустили, в конце концов, галльского петуха на шаурму.

_{Все эти люди националисты, но их объединяет одно. Для них на первом месте национальные интересы своих народов и государств, и именно за это они достойны уважения. Что касается Путина – то он, скорее, государственник, чем националист в узком смысле этого слова. Россия развивалась веками, как великая сухопутная империя, которая вобрала в себя сотни народов, при этом, не ассимилировав и не поработив их. Этот путь является для нее органичным, и примитивный этнический национализм в духе «Россия – только для русских» был бы для страны разрушительным.}

Белорусский, а также украинский и многие другие постсоветские национализмы – явление принципиально иное. Это – не идеология национального развития и процветания и национальные интересы Белоруссии, Украины и т.д. – для них не являются безусловным приоритетом. С точки зрения национальных интересов, для Белоруссии жизненно необходим союз с Россией. Ее экономика изначально создавалась как неотъемлемая часть общесоюзной. Республика была «сборочным цехом Советского союза» и именно поэтому на Россию сейчас приходится более половины всего белорусского товарооборота.

Белорусы не захотели резать сложившиеся связи по живому и благодаря этому сохранили свою промышленность и экономику. Националисты звали и зовут эти связи разрушать. Белорусский национализм – идеология глубоко вторичная и по своей природе враждебная самим белорусам. Он изначально, и не без поддержки извне, создавался не ради блага белорусов, а как антитеза всему русскому.

Никто в здравом уме не будет спорить, что русские и белорусы, как минимум, близкородственные народы. Разница между белорусской и русской идентичностью есть, все-таки, столетия польского господства, жизнь в черте еврейской оседлости и многочисленные войны между противоборствующими империями не могли не оставить своего следа. Но грань между этими идентичностями настолько условна, что типичный житель Белоруссии сам себя называет белорусом, говорит на русском языке, однако родным указывает белорусский, при этом заведомых чужаков он, как правило, называет «не русскими». Это для Белоруссии – нормальное состояние.

_{И тут те, кто называет себя белорусскими националистами, опять принялись резать целостность единого, в общем-то, народа по живому.  Они политизировали языковой вопрос, начали сеять вражду и искать противоречия между русскими и белорусами. Соответствует ли это национальным интересам Белоруссии и ее народа? Нет. В их интересах – сохранение мира и процветания.}

Именно в этой вторичности и подмене ценностей и состоит родовая травма, предопределившая уродство белорусского и украинского национализмов. В Белоруссии его удалось сдержать, а на Украине он расцвел бурным цветом, породив войну и реки крови.

Можно ли было создать в Белоруссии «нормальный» национализм. Во второй половине десятых Лукашенко делал такие эксперименты, и именно к этому времени относится приведенная телевизионным «аналитиком» цитата про «системный национализм». Эксперименты, как известно, закончились плохо. Лукашенко пытался перехватить часть повестки у «несистемных» националистов, проводил «дни вышиванки», продвигал мову и показывал себя главным борцом за незалежность.

_{Вот только своим он для них так и не стал – у них своя, давно оформившаяся идеология, густо замешанная на русофобии и нетерпимости, своя история, в которой литовцы и поляки для белорусов роднее, чем русские, и своя, хорошо простимулированная, цель – «Беларусь в Европу». Лукашенко стоял у них на пути, и в 2020 году толпы националистов, в том числе и прикормленных, вышли на улицы.}

Чтобы белорусский национализм мог состояться и не превратиться в монстра – он, в первую очередь, должен быть именно белорусским, а не антирусским. Но такая идеология в Белоруссии сформулирована не была, и сейчас я не вижу на общественно-политическом пространстве людей, которые бы смогли это сделать, не уходя в откровенный бред и мифотворчество, и так, чтобы результат был способен конкурировать с русофобским дискурсом бчб-публики.