Приднестровский вопрос: что предпримет Кишинев в случае поражения Украины

В Кишиневе заговорили о возможном проигрыше Киева и о том, что это может повлиять на разрешение приднестровской проблемы. Отвечающий за переговоры с Тирасполем вице-премьер РМ по реинтеграции Олег Серебрян в эфире молдавского телеканала TV8 заявил, что будущее приднестровского урегулирования «во многом зависит от обстановки в Украине, от войны в Украине». Он напомнил, что существуют разные модели решения территориальных вопросов, например, «соединение двух Германий» и «разъединение на два Йемена из-за «несостыковки» двух частей населения». Подобных признаний на уровне правительства Молдовы, пожалуй, еще не звучало, хотя Кишинев по-прежнему рассчитывает интегрировать Приднестровье, в том числе, предлагая ему «европряники».

Ситуацию для «ПолитНавигатора» комментирует директор Института социально-политических исследований и регионального развития Игорь Шорников.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

ПолитНавигатор: Молдавский вице-премьер приводит в пример истории стран, где происходило  объединение или разъединение. Кишинев действительно рассматривает вариант цивилизованного развода с Тирасполем в случае, если этого потребуют внешние обстоятельства? 

Игорь Шорников: Вполне возможно. Достаточно представить себе победу России в СВО. В этом случае именно Москве будет принадлежать последнее слово в выстраивании новой системы региональной безопасности. Что же в этом случае будет означать для Кишинева «реинтеграция» Приднестровья в Молдову, даже на его собственных условиях? По меньшей мере, немедленную смену политического режима. Все эти люди без каких-либо просьб или намеков поспешат убраться из страны. Но если при аналогичном варианте развития событий они успеют дать Приднестровью независимость, у Запада остается шанс увести Молдову в Румынию. Так что вариант цивилизованного развода вовсе не исключен.

ПолитНавигатор: Олег Серебрян отмечает, что Кишинев пока никуда Тирасполь не отпускает, и что может существовать еще какая-то «притягательная сила» Молдовы для Приднестровья, которая может привести их к сближению. Эти фантазии имеют под собой фундамент?

Игорь Шорников: Действительно, Кишинев еще не использовал в отношении Приднестровья такой ресурс как «мягкая сила», хотя в Бюро по реинтеграции такие идеи высказывались еще десятилетие назад. На уровне фантазий эти идеи витают и сейчас: «Вот если в Молдове вдруг жизнь станет такой, как в Евросоюзе, приднестровцы сами потянутся в ее состав». Так это будет или нет, проверить невозможно. В Молдове жизнь становится все тяжелее, даже самые убежденные сторонники евроинтеграции перестали верить, что это когда-нибудь свершится, и евроинтегрировались в частном порядке. На Западе сейчас живут и работают до полумиллиона выходцев из Республики Молдова.

А между тем сейчас многие жители Молдовы с удовольствием ездят в Приднестровье, чтобы прогуляться по благоустроенным городам и побыть в русскоязычной среде, а некоторые приобретают здесь недвижимость, чтобы просто пережить зиму и не платить за тепло по грабительским тарифам. Так что пока «притягательная сила» работает не в ту сторону.

ПолитНавигатор: Вице-премьер РМ считает, что процесс евроинтеграции Молдовы может подтолкнуть и реинтеграцию. Так ли это? Можно как угодно относиться к этой позиции, но с тем, что экономика Приднестровья уже интегрирована в ЕС, что бизнес и граждане Приднестровья вовлекаются в правовое поле Молдовы, не поспоришь.

Игорь Шорников: Это правда, процессы «евроинтеграции» приднестровского бизнеса, если это можно так называть, начались вскоре после блокады Приднестровья 2006 года. Евросоюз, чтобы минимизировать ущерб от утраты российских рынков, даровал определенные льготы приднестровским производителям, но, чтобы их получить, необходимо было оформлять экспорт через Молдову. Вопрос стоял о выживании предприятий, поэтому многие воспользовались такой возможностью. После вступления Молдовы в Углубленную и всеобъемлющую зону свободной торговли в 2014 году преференциальный режим доступа к европейским рынкам для приднестровского бизнеса только укрепился. По большому счету, Приднестровье уже получило все то положительное, что ему могла дать евроинтеграция.

Давайте, не будем переоценивать потенциал евроинтеграции для Приднестровья. Мы уже сейчас видим, что в экономическом плане Евросоюз заинтересован в Приднестровье только с точки зрения наличия здесь дешевой рабочей силы, дешевых энергоресурсов и размещения здесь не вполне экологичных производств. Полноценная евроинтеграция неизбежно лишит Приднестровье даже этих сомнительных преимуществ.

Тем более было бы ошибкой уравнивать евроинтеграцию с реинтеграцией с Молдовой. Для приднестровского бизнеса реинтеграция, в первую очередь, может означать передел собственности в Приднестровье. Кишинев неоднократно заявлял, что не признает итогов приднестровской приватизации, а значит, любой объект, любое предприятие могут попытаться отжать. Закон будет на стороне Кишинева. Отчасти поэтому реинтеграция в Молдову остается мифической перспективой для Приднестровья.

С точки зрения реальных перспектив для экономического роста Приднестровья было бы уместно подумать о возвращении приднестровских производителей на евразийские рынки. Там отсутствуют европейские ограничения на объемы поставляемой на рынок продукции, отсутствуют искусственные требования ЕС к происхождению сырья, там не ограничивается номенклатура производства, нет и других не всегда адекватных европейских стандартов, которые вполне эффективно сдерживают промышленный рост в Приднестровье.

ПолитНавигатор: К переговорному формату «5+2» стороны еще вернутся, или в урегулировании между Кишиневом и Тирасполем могут появиться новые посредники?

Игорь Шорников: Приходится констатировать, что формат «5+2» изжил себя. Он мог бы еще принести какую-то пользу, но та же ОБСЕ, которая почти два десятилетия занимает центральную роль в этой конструкции, разрушает его своим бездействием. С 2019 года она не собирает Постоянного совещания в формате «5+2», со стороны Миссии ОБСЕ в Молдове мы не видим никаких инициатив по разрешению текущих противоречий между Кишиневом и Тирасполем, например, в части свободы перемещения людей и грузов.

Сейчас Россия дала этой организации еще полгода, чтобы прийти в себя и заняться делом, но в ответ мы видим какую-то контрпродуктивную риторику, направленную на смену миротворческого формата на Днестре. А это сфера, которая никоим образом ОБСЕ не касается, вопросы функционирования действующей миротворческой операции полностью относятся к двусторонним отношениям Молдовы и России.

Западу формат «5+2» больше не нужен хотя бы потому, что там присутствует Россия, а они хотели бы порешать региональные вопросы без ее участия. Для России «5+2» был компромиссом, который на протяжении многих лет позволял удерживать региональную ситуацию от дестабилизации. Сейчас эта структура не работает, так что изменения неизбежны.