Новый курс Лукашенко – больше жести

Совещание по вопросам совершенствования законодательства, которое Лукашенко провел накануне со своими чиновниками и силовиками, поставило крест на надеждах на политическую либерализацию после усмирения протестов. Новая установка оказалась кардинально иной – с либерализацией законодательства мы слишком увлеклись, оно должно не только оперативно реагировать на любые нарушения, но и упреждать возможные угрозы. Упреждать угрозы будут традиционно – еще более жестким «закручиванием гаек».

Причем, закручивать будут спешно, похоже, в окончательное подавление протестов Лукашенко сам не верит и ждет «горячей весны» – уже к концу марта, в двухмесячный срок, будут внесены изменение в Уголовный, Уголовно-исполнительный, Трудовой, Избирательный кодексы и Кодекс об административных правонарушениях. Из обещанных нововведений – усиление ответственности за призывы к забастовкам, ужесточение законодательства об экстремизме, меры по защите персональных данных правоохранителей, судей и журналистов.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Вишенка на торте – возможное введение уголовной ответственности за повторное участие в протестных акциях. Об этом Лукашенко упомянул отдельно: «Сегодня должны прописать в нормативных правовых актах и довести до людей, чтобы люди понимали: заблокировал движение — вот такое нарушение, вышел незаконно на акцию и начинаешь нарушать общественный порядок — мы тебя предупредим, оштрафуем, второй раз выйдешь — сядешь».

Накануне президентского совещания близкий к белорусским спецслужбам самоназначенный руководитель «Круглого стола демократических сил» Юрий Воскресенский (это не политический институт, а название юрлица, единственным учредителем которого является сам Воскресенский) «случайно» выступил с идеей амнистии для политзаключенных и даже подготовил список из более 200 человек, которых нужно освободить. Но Лукашенко, похоже, поставил на этой идее крест, заявив, что политических зеков в Белоруссии нет, и все сидят за уголовные преступления. Конечно, может быть всякое, Лукашенко и раньше такое говорил и выпускал «политических» после этих слов, поторговавшись с Западом. Некоторые аналитики уже поспешили написать, что и сейчас слова Лукашенко были сигналом к началу подобного торга. Но ситуация уже совсем не та, что была 10 лет назад, и торг с Лукашенко по поводу политзаключенных Западу уже не интересен.

Фактически, на состоявшемся совещании Лукашенко во многом определил повестку будущего Всебелорусского народного собрания. В эти дни в областных центрах и Минске проходят собрания делегатов этого помпезного форума. Собрания эти проходят в тайне от «непосвященных». Ни обычные граждане, ни независимые журналисты попасть на них не могут. Внутреннюю «кухню» собрания, называемого «народным», тщательно охраняют от лишних глаз.

Скрывают от нас, скорее всего, режиссерскую работу – знакомство со сценарием, распределение ролей, инструктаж по правилам поведения на сцене и вне ее. Пространство для импровизации, конечно, есть, но оно ограничено.

11-12 февраля будет под овации «народных» делегатов провозглашен новый, еще более жесткий курс. Зачистка партийной системы, радикальное ужесточение наказания за любые проявления протестной активности, оправдание массового насилия со стороны силовиков – все это и многое другое, еще не озвученное, будет преподнесено не как решение потерявшего берега диктатора, а как воля белорусского народа. Конечно, Лукашенко пригласил оппозиционеров на Всебелорусское собрание. Настоящие оппозиционеры туда не пойдут, а для тех, кто может пойти (тот же Вознесенский, русофобки Канопацкая и Анисим), роли уже написаны.

И последнее. Не надо обманывать себя, думая, что проблемы будут только у несимпатичных прозападных змагаров, друзей Навального. Проблемы будут у всех, кто не разделяет точку зрения Лукашенко. Они уже начались. Про то, как власти Белоруссии уничтожают единственную последовательно пророссийскую партию, я недавно уже писал. С тех пор ситуация стала только хуже.