Евгений Мураев. В последнее время это имя уверенно держится в верхней части хит-парада “новых лиц” украинской политики.
“Осиротевшие” после краха Партии регионов украинские “ватники” – во всяком случае их немалая часть – внезапно узрели в сравнительно молодом харьковском бизнесмене нового “мессию”. Который выведет их из “майданного рабства”, как Моисей евреев из египетского плена и дальше – поведет между капельками – в счастливое будущее, в котором Украина не будет ни проамериканской, ни проевропейской, ни пророссийской, а, исключительно – проукраинской.
Нетрудно заметить, что в таких мечтаниях нет ничего принципиально нового. Это всего лишь очередное переиздание старого бестселлера Леонида Кучмы под названием “Украина- не Россия”. Только лицо на обложке более молодое и привлекательное. Но излагает оно хорошо знакомые нам тезисы: мы все украинцы, нам нечего делить, власть использует святые для каждого украинца символы, чтобы стравливать лбами восток и запад и под эту сурдинку выворачивать карманы людей. Стране нужен мир. Но Донбасс и Крым мы обязательно вернем – первый чуть раньше, а второй – чуть позже. Россия нам не враг и ее нельзя дразнить – боком выйдет. С Россией нужно вести себя хорошо. Но не потому, что мы – братья, а потому что выгодно. Ведь там – наши рынки сбыта.
Пожалуй, рельефнее всего позиция политика Мураева была выражена в его знаменитом спиче о Сенцове. Для одних, мол, это террорист, а для других – герой.
Реклама
В психологии такой тип сознания называется амбивалентным. Погуглив, мы обнаруживаем следующее определение: амбивалентность (от лат. ambo — «оба» и лат. valentia — «сила») — значит двойственность (расщепление) отношения к чему-либо, в особенности — двойственность переживания, выражающаяся в том, что один и тот же объект вызывает у человека одновременно два противоположных чувства. Амбивалентность у человека может проявляться в области чувств, идей и суждений, в выборе решений, при возникновении желаний или стремлений.
В украинской политике амбивалентность была высшей добродетелью первые два с лишним десятка лет независимости и была известна широкой публике под именем многовекторности. Многочисленные хоры сельских мудрецов воспевали такое врожденное проявление генетической мудрости украинского “теленка”, как умение одновременно “сосать двух маток”, а продвинутые политологи возводили аж ко временам Хмельницкого истоки национальной политики, выраженные в известной поговорке “И вашим и нашим за полбублика спляшем”. На Украине это почему-то считается высшим проявлением государственного мышления и прагматизма.
Евромайдан, с его односторонней ориентацией на превращение Украины в периферию ЕС и послушное орудие США, казалось, сломал эту чудесную политическую традицию. Но, как оказалось, иллюзии насчет возможности жить припеваючи всем обещая все и не выполняя ни одного из розданных обещаний, удивительно живучи не только среди политиков, но и среди широких слоев украинского населения.
Именно этим обстоятельством объясняется невиданная активизация в предвыборный год в публичном пространстве и СМИ целого ряда “прагматиков”- как уже хорошо знакомых избирателю, так и относительно новых, не приевшихся. Среди них и Евгений Мураев. Политический спрос родил соответствествующее предложение. Причем, на политиках такого типа обычно фокусируются взаимно противоречивые надежды самых разных групп избирателей.
Соответственно, это вынуждает политиков не просто обещать взаимоисключающие вещи, но и угождать непересекающимся группам на символическом уровне. Обещать “сближение с Европой”, но “не в ущерб национальным интересам”. Восстановление добрососедских отношений с Россией – и одновременно – отьем у России Крыма. В день вышиванки – надевать вышиванку, в день Европы – позировать на фоне флага ЕС, будучи на ТВ всячески демонстрировать готовность перейти на мову, и кокетливо отказываться петь хором с нациками петлюровский гимн. Впрочем, и тут не без нюансов. Не потому, что гимн чужой и петлюровский, а потому, что его “испоганили лицемеры, прикрывающие святым свое воровство”. Вот так- одновременно продемонстрировав свой щирый патриотизм и “святость” гимна, и при этом – погладив по шерстке затаившихся “ватников”, предпочитающих видеть в обыкновенной трусости эпическую фигу в кармане националистическому режиму.
Но есть слова, которых вы не отыщете в активном лексиконе нашего героя. Например, слова “русский”. Но это и понятно. Украинскому политику эпохи постмайдана неприлично быть русским и защищать права и интересы русских. Да и народа такого на Украине нет. Какие-такие “десятки миллионов русских”? Вот и социологи убеждают, что уже почти 100 процентов граждан Незалежной считают себя этническими украинцами.
Не стоит удивляться, что и перспективный политик Евгений Мураев стремится соответствовать господствующим трендам. “Все побежали, и я побежал”. Он, как и все – украинец, а не малоросс. Как это недавно выяснилось в ходе его телеперепалки с замминистра по делам “оккупированных территорий” Грымчаком. Примечательно, что такая опция, как назвать себя “русским” не пришла Мураеву в голову даже в дискуссионном запале.
Не стоит думать, что это какие-то малосущественные вещи. Напротив, именно из таких “малосущественных” вещей делаются потом важные выводы, носящие определяющий для государства характер. Например, по языку.
Ведь, согласитесь, если русских на Украине нет, а все сплошь украинцы, пускай частично и русскоговорящие, то нет и проблемы насильственной украинизации. Есть естественный для любого национального государства процесс возвращения к утраченным корням. В том числе и к родному украинскому языку. Если это украинцы, а не русские, но говорят они по русски, – значит, так сложилось в ходе сложных исторических перепитий. Но люди то не виноваты в том, что они говорят по-русски. А задача государства – сделать все, чтобы их дети и внуки заговорили по украински. Мягко и постепенно. Без насилия и не подгоняя процесс. Собственно, к этому и сводится “защита русскоязычных” в исполнении тех сил на Украине, которые сегодня оппонируют правящим ультранационалистам. Это не борьба за русских, а сугубо утилитарный спор о том, как их жарить – на медленном огне или на быстром.
Но, быть может, русских на Украине действительно нет, раз целевая аудитория Мураева не задается подобными вопросами и спокойно раз за разом глотает такие жесты своего кумира, оправдывая их наличием некоего “хитрого плана”.
Да что там говорить, достаточно посмотреть на траекторию политической карьеры Мураева. Начавшейся в относительно идеологической ( пусть и на уровне чисто формальных лозунгов) Партии Регионов, продолжившейся в подчеркнуто безыдейной (даже на уровне названия, больше смахивающего на тост за все хорошее) партии “За жизнь!” и завершившейся в еще более невнятной с точки зрения идеологического посыла партии “Наши”. Здесь даже на уровне названия отсутствует намек на то, кого именно Мураев сотоварищи считают “своим”. Как говорится, каждый голосующий волен додумывать это сам и наполнять пустышку своими чаяниями и надеждами – безотносительно того, что по этому поводу думает сам кандидат.
И все бы ничего- мало ли в украинской политике удачливых манипуляторов- если бы не тот факт, что окучивает Мураев именно ту аудиторию, которую принято считать “пророссийской”. Многие из его нынешних поклонников в свое время поддержали Русскую весну и сегодня надеются, что есть шанс даже в этих неблагоприятных условиях пропихнуть в украинскую политику “своего” человека. Только вот как бы “Наши” по итогу не оказались “Чужими”. Помните, как оно было в фильме Ридли Скотта?
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.