Киевский режим попытается обменять террористов, убивших офицера флота в Севастополе – ветеран ФСБ

Быстрое раскрытие убийства офицера в Севастополе вновь ставит вопрос о признании СБУ террористической организацией. Есть ли угроза, что в ходе очередного обмена Россия выдаст преступников Киеву, и какова опасность, что теракты повторятся?

Чтобы узнать это, «ПолитНавигатор» пообщался с ветераном спецслужб, полковником ФСБ, бывшим министром госбезопасности ДНР и участником СВО Андреем Пинчуком.

ПН: Как вы считаете, такое быстрое раскрытие преступления и задержание исполнителей – это успех? Есть ли опасность, что подобные теракты повторятся?

А.П: Успех – это предотвращение. Опасаться стоит вплоть до завершения СВО. И принимать в этой связи упредительные меры. Вообще, на самом деле, чтобы вы понимали, в системе спецслужб и правоохранительных органов, еще раз повторюсь, успешной борьбой с терроризмом является пресечение террористических актов. Директор ФСБ, когда выступает на коллегиях с докладами, он докладывает, в первую очередь, о пресеченных терактах, и это правильно.

Поэтому повторюсь, говорить об успешности – ну, есть методы определенные, выявления, раскрытия преступления. Это технические методы, не хочу в них углубляться, агентурные и прочие. Поэтому я еще раз повторюсь, не согласен с определением успех. Успех – это когда теракт пресечен, предотвращен. И ФСБ, например, регулярно такие акции проводит, вот о таких вещах надо говорить.

ПН: Уже не в первый раз СБУ становится заказчиком терактов и диверсий. Как вы считаете, не пора ли признать эту организацию террористической?

А.П: Не бывает ситуаций, когда встроенное в систему государственных институтов ведомство признается террористической организацией. Это значит, что другие, не террористические звенья этой цепочки каким-то образом должны быть отчуждены от этого ведомства, потому что общее управление СБУ осуществляет президент Украины. В таком случае – кого признавать террористической организацией? Только СБУ? Нет. Вообще весь госаппарат Украины, я считаю, должен быть таковым признан…

А СВРУ? А ГУР? А МВД? Нацгвардия? Нет, конечно, СБУ просто как отдельный сегмент, как какая-то отдельная организация, а все остальные почему не террористические? Поэтому нет, весь режим Украины является террористическим, по сути, вычленять отдельные сегменты – это противоречит логике.

ПН: Есть неофициальная информация о том, что задержанный ялтинец на самом деле – уроженец Львова. Как считаете, не пора ли более жестко фильтровать въезд в Россию граждан Украины?

А.П: У нас вся СВО проведена под эгидой того, что мы с украинским населением один народ, о чем президент говорил. И мы устраняем не украинский народ, не украинское население, а в первую очередь угрозу России – раз… и во-вторых, угрозы русскоязычному населению Украины. Оно может проживать где угодно, – во Львове это население, в Одессе. Поэтому такие призывы противоречат заявленным целям СВО и идеологической основе происходящего.

А что касается фильтрации, это вопрос спецслужб, которые за это отвечают. Технологии, которые при этом используются для того, чтобы говорить о том, что человек был инфильтрован, надо сначала говорить о том, что он проходил эту фильтрацию, и она была некачественной.

Очень странно использовать аргумент уроженец. На территории Советского Союза ты мог быть уроженцем чего угодно: Германии, Львова, особенно, если у тебя члены семьи были, родители, военнослужащие, ты мог родиться где угодно: в Грузии, в Чечне, на севере. От этого ты не становился, допустим, чукчей, если ты родился в Чукотской ССР, или не становился грузином, если твои родители родили тебя, будучи военнослужащими грузинского контингента. Поэтому это уж точно не аргумент. Чего угодно уроженцами были. Русские люди восстанавливали все республики, союзы, поэтому дети у них рождались и в Германии, и в Венгрии, и в Польше. Они от этого не становились ни немцами, ни румынами, ни поляками.

ПН: Есть ли вероятность, что Украина попробует обменять своих террористов, задержанных в том числе в Крыму, на наших военных или других граждан России?

А.П: Конечно, есть. Им нужно показывать другим таким же, что они оказывают им содействие. Поэтому, как бы они плохо к ним ни относились, как к мусору, чем они являются по сути, они в любом случае будут стараться это делать. Во-первых, для демонстрации, повторюсь, поддержки аналогичным особям, а во-вторых, для того, чтобы лишать Россию таких вот свидетелей, международных судов потенциальных и прочего, которые подтверждали бы их террористическую активность. Поэтому они таким говорят: «Сиди, рот закрой, если влетишь, мы тебя вытащим. Вот такие-то примеры». Поэтому, да, будут пытаться.