Киевский историк Александр Каревин – один из немногих на Украине, кто открыто развенчивает ложь антироссийской государственной пропаганды. Его книга «Русь нерусская» переживает своё четвёртое переиздание. К сожалению, из нового тиража, вряд ли, что-то попадёт к украинскому читателю. В список запрещённых «Русь нерусская» пока не внесена, но и провезти её из Москвы через границу возможным не представляется.
О том, как легко живётся в антиутопии, описанной самим собой, с Александром Каревиным говорил обозреватель «ПолитНавигатора» Валентин Филиппов.
Валентин Филиппов: Наша виртуальная студия находится сегодня в Киеве. В гостях у киевского историка и публициста, автора таких нашумевших книг «Сумерки невежества. Технология лжи», «Исторические шахматы Украины» и «Русь нерусская» Александра Каревина. Александр, здравствуйте.
Александр Каревин: Здравствуйте.
Валентин Филиппов: У Цветаевой было: «моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд». Ваша книга «Русь нерусская» издана уже дважды.
Реклама
Александр Каревин: В Москве дважды. Она издавалась ещё в Киеве и Харькове.
Валентин Филиппов: С интервалом в 10 лет. Означает ли это, что ваша «теория подтвердилась», и «заявленные тезисы» прошли «проверку временем»?
Александр Каревин: Последнее было киевское. 10 лет прошло.
Валентин Филиппов: А вот реакция дегустаторов, читателей, она разная с промежутком в 10 лет?
Александр Каревин: Дело не в промежутке. Дело в том, есть разные люди, у них разные взгляды. Одни воспринимают положительно, другие отрицательно. И это нормально.
Валентин Филиппов: 10 лет назад никто не призывал писать жалобы, куда-то звонить.
Александр Каревин: Тогда не было ещё фейсбука, наверное, поэтому.
Валентин Филиппов: Возвращаясь к теме вашей работы. Вы в ней утверждаете, что украинский язык – это выдуманный язык.
Александр Каревин: Не будем так грубо говорить. Но, в принципе, да. Это язык, который во многом создан искусственно.
Валентин Филиппов: И что идеология Украины, как государства, построено на лжи.
Александр Каревин: Если мы будем считать то, что называют сегодня «украинской национальной идеей», то она построена на лжи.
Валентин Филиппов: У вас правильная мысль высказана, что если строить на лжи, то правда становится полным противником. Необходимо отрубить все возможности просачивания правды в общество.
Александр Каревин: Да.
Валентин Филиппов: А вы считаете, что в современном обществе такое возможно? Вот что бы разграничить информацию, и что бы она ниоткуда не поступила?
Александр Каревин: Если вы следите за тем, что происходит сегодня на Украине, то к этому стремятся.
Валентин Филиппов: А мы снаружи не можем ощутить, что на самом деле происходит внутри. Мы же говорим: «они всё равно всё знают. Они всё видят. Они могут включить телевизор через спутник. Они могут зайти на любой сайт». Что? Удаётся создать общество, которое не выходит на «опасную информацию»?
Александр Каревин: Наверное, целиком не удаётся. Но какие-то затруднения делаются, ставятся.
Валентин Филиппов: И, как у вас в Киеве? Люди по-другому стали воспринимать мир за последние 5 лет?
Александр Каревин: Разные есть люди. Кто-то поддался воздействию пропаганды. Кто-то не поддался воздействию пропаганды. Кто-то не поддался, но боится, и делает вид, что поддался. Разные люди – разная реакция.
Валентин Филиппов: Нет общей реакции? Не удалось создать такой организм, когда какая-то клеточка верит, какая-то не верит, но организм стал цельным и движется в какую-то одну сторону?
Александр Каревин: Цельным не стал однозначно. Очень разные мнения. Говорить о каком-то цельном организме нельзя.
Валентин Филиппов: А вы скажите, ваша книга на Украине запрещена?
Александр Каревин: Я ещё в списке запрещённой литературы её не видел. Но я думаю, что её не разрешат сюда ввозить.
Валентин Филиппов: По вашим ощущениям, действия Зеленского по запретам и закручиванию гаек. Это он такой повзрослел и стал смелым, или есть алгоритм, продуманный не им, а он – только винтик в подписывании решений? Закрыть три канала, отключить радио, отменить телеграм, заклеить интернет изолентой….
Александр Каревин: Я думаю, что это не его решения. Эти решения ему кто-то продиктовал. И надо искать этого кого-то в американском посольстве.
Валентин Филиппов: Но существует ли логика? Каналы, которые закрываются, они вполне лояльны построению Украины, как антирусского проекта. Или условный Шарий, объявлять Шария в розыск при том, что он имеет статус беженца в ЕС, закрывать его партию, которая набирает очень не большие проценты – при всех приколах, все понимают, что это виртуальная партия, как раньше Дарт Вейдер был.
Александр Каревин: Ну а пару лет назад кто-то мог воспринять Зеленского, как президента? Кто-то думал, что он может стать президентом? Реальным?
Валентин Филиппов: Ну, я сам кавээнщик, я всегда мог себе такое представить.
Александр Каревин: Ну, конечно, в тех условиях, когда «лишь бы не Порошенко», то можно было представить и Зеленского.
Валентин Филиппов: Да, можно было и Зеленского. Но вы ушли от чисто по-одесски. Вопросом на вопрос. Я спросил, а зачем Шария-то сажать? Смысл борьбы с Шарием?
Александр Каревин: Да это не идеологическая борьба. Это борьба конкурентов.
Валентин Филиппов: То есть, Шарий является конкурентом Зеленскому?
Александр Каревин: В какой-то мере – да. Он сейчас не раскрученный, но его можно раскрутить. Так же, как и Зеленского.
Валентин Филиппов: Так можно любого. Кто имеет право быть президентом? Любой гражданин Украины. Давайте мочить всех граждан Украины. Чисто гипотетически они все могут стать конкурентами Зеленскому.
Александр Каревин: Чисто гипотетически – да. Но у Шария шансов больше. А у Медведчука шансов ещё больше. Поэтому идут подвижки в направлении закрытия каналов. Запрета партий.
Валентин Филиппов: Считаете, что подвижек в плане прекращения войны нет в планах Украины?
Александр Каревин: На мой взгляд – нет. Понимаете, когда буквально недавно глава офиса президента Украины сказал, что Байден нам поможет прекратить войну, возник вопрос «А зачем это Байдену?». Россия и США геополитические противники. Это общеизвестно. США выгодно, когда такой пожар, как сейчас, на границах России. Так зачем Байдену прекращать эту войну? Байден в этом не заинтересован. Украина – да. Она в этом заинтересована. Но интересы Украины, к сожалению, не берутся во внимание ни американцами, ни теми, кто их представляет здесь, на Украине.
Валентин Филиппов: Мы тут, кстати, с интересом прослушали обращение того же Зеленского к жителям Крыма. Вроде бы искренне обращается. Но такое ощущение, что полное непонимание ни самой проблемы, ни людей, к которым он обращается. Создаётся ощущение, что он не понимает, что люди сами сделали этот выбор. А он должен знать, почему это произошло.
Если даже откинуть исторические и ментальные основания для такого выбора. Понятно, что здесь сейчас три государственных языка, а на Украине один. И здесь за язык преследовать не будут, а там будут. Экономически, всё-таки, получше не на Украине. По всем параметрам Украина, как вариант, проигрывает. И самое главное, из-за чего это произошло, из-за языка, из-за истории, оно на Украине только ухудшается.
При этом человек нам говорит: «не бойтесь, мы вас спасём. Мы вас вернём. Вы наше сердце».
Он теряет понимание, что происходит?
Александр Каревин: Я не считаю, что он полный идиот. Просто решение принимает не он.
Валентин Филиппов: Не понятно, на кого обращение рассчитано. Он же, как актёр, он готовит текст. У него зрители должны захлопать. Начать аплодировать. Какие зрители? Кто в данном случае зрители? На кого это обращение?
Александр Каревин: Я думаю, на тех, кто внутри Украины. Вряд ли там, в Крыму, многие поведутся на такие его вещи. Видя оттуда, что происходит здесь у нас на Украине.
Валентин Филиппов: Но, извините меня, вот я – бандеровец, к примеру. И тут вдруг президент моей страны называет» предателей, вату и русню», которые вообще на украинском не говорят, он их называет «сердцем Украины».
Нравится ли мне такой президент? Буду ли я аплодировать такому президенту? Получается, бандеровцу это тоже не нравится.
Александр Каревин: Во-первых, разные есть бандеровцы. Во-вторых, есть разный уровень развития. Кто-то считает, что это лукавство. Кто-то считает, что это искренне. И, конечно, кто считает, что это искренне, те возмущаются.
Валентин Филиппов: Вы, когда писали книгу «Русь нерусская», была у вас мысль, что она будет использована в политических целях?
Александр Каревин: Я её не использовал в политических целях. Я её писал её, как статью. Потом эта статья постепенно переросла в книгу. Эта статья не была опубликована, и постепенно переросла в книгу. Никогда я её в политических целях не использовал. Она предназначена для защиты прав русскоязычного населения. Для защиты прав русского языка на Украине.
Валентин Филиппов: Но её стали как-то использовать или нет?
Александр Каревин: Я не знаю, кто и как её использует. Кто-то использует. А я просто писал правду.
Валентин Филиппов: По поводу украинского языка, мне когда-то, много лет назад, говорил один украинский деятель, что русский язык – это максимальный уровень развития украинского языка. Если украинский язык развить до идеала, то получится русский язык. Потому что изначально был украинский, потом на наших землях были враги, мы не могли развиваться, украинский язык ушёл на север и там развивался. И превратился в русский язык.
Александр Каревин: Ну, это он немножко напутал. Но какое-то разумное зерно в этом есть. Мы, что в южной Руси, что в северной Руси, составляли один народ. И язык у нас тоже был один. И выходцы из Малороссии, сегодня её называют Украиной, они приняли очень большое участие в создании современного русского языка. Вклад очень большой выходцев из Малороссии. Поэтому я и считаю, что отказываться нам здесь от русского языка – это глупо, это противоестественно.
Валентин Филиппов: А что делать с украинским, который вытесняется полностью? Я просто заметил, что если людям разрешить не пользоваться украинским языком, они перестают пользоваться украинским. Они и по приказу им не сильно пользуются. А как же нам сохранить украинский язык?
Александр Каревин: Прежде всего, нужно прекратить навязывание украинского языка. Потому, что силовое действие рождает силовое противодействие. Я даже по себе сужу. Я раньше относился к украинскому языку очень благожелательно. Пока его не стали навязывать силой. И я знаю много людей, которые относятся точно так же. Не надо навязывать силой и всё придёт в свою норму. И украинский язык займёт то место, которое он должен занимать.
Валентин Филиппов: Мы с вами просто ещё советские люди. Мы изначально со школы знали украинский язык. Он одним телеканалом всё время был включён. Нам не составляло труда с одного на другой язык переходить. Такой, мёртвый язык, который мы знаем и можем пользоваться. Мы могли читать приключенческие романы и не замечать, что они изданы не на русском.
Но потом появилось СТБ. Началось «выхудрило». Ещё какое-то слово. И ещё в конце девяностых стало заметно, включив украинский канал, что начал раздражать язык. Мы перестали его узнавать. Построение фраз. Они там меняли подлежащее и сказуемое местами. Лишь бы наше ухо зацепить. Они смогли.
Александр Каревин: Ну, да.
Валентин Филиппов: Хорошо. Я желаю, что бы очередной тираж вашего произведения разошёлся как можно быстрее и больше. И что бы попал к читателям на Украине. Им сейчас это важнее.
Александр Каревин: Спасибо.
Валентин Филиппов: А правителям украинским, пусть у них инстинкт самосохранения сработает. И они начнут работать головой.
Александр Каревин: Дай Бог.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.