Из Донбасса – в Хабаровск: Наш человек о ситуации на Дальнем Востоке
И ведь действительно мафия. По рассказам местных жителей, еще буквально 10 лет назад на ДВ царили «лихие 90-е» (а кое-где и сейчас), всем управляли бандитские авторитеты. Мой дядя, написав заявление в милицию по поводу ограбления квартиры в начале 2000-х, вторым делом отправился к местному авторитету, попросив его найти виновников. И не поверите, нашли. Быстрее, чем милиция. Дядя до сих пор с благодарностью вспоминает уже покойного бандита и сетует, что после него город развалился и ничего не делается нормально.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Нынешний мэр (однопартиец Сергея Фургала – ЛДПР) спокойно кутит на даче в тайге и сетует, что из-за ареста губернатора у него сорвался заслуженный отпуск. Кстати, первым делом ЛДПР-ца на посту мэра было уничтожение трамвайной сети, – той, которую он обещал сохранить в своей предвыборной программе. Теперь весь город пересекают трупы железнодорожных шпал, а сами трамваи сданы в цветмет или в чермет. Дороги в городе оставляют желать лучшего, снег на обочинах лежит до той поры, пока сам не растает – середина мая, а на улицу в позднее время страшно выйти.
В Хабаровске, кстати, дела обстоят куда лучше. Дороги находятся в удовлетворительном состоянии, а центр – действительно хорош и вылизан.
Правда, в моем спальном районе на 10 десятиэтажек всего 5 мусорных баков, местоположение которых я искала неделю. Сначала было интересно, куда же коммунальщики их запихали, потом уже стыдно спрашивать. Не будем забывать и о позоре города – бараках, которые находятся не только на окраинах, но и в центрах. Недавно мне доказывали, что такие бараки в разы лучше околосовременных многоэтажек, теплее, уютнее. Но, если так, то почему на многих из них написано «Позор»?
И для сравнения. Эти два здания соседние.
По словам дяди, пока был жив авторитет, в городе худо-бедно соблюдался порядок даже в 90-е, а после его смерти многочисленные «наследники» пытались разорвать Комсу на части, чему способствовали и тогдашние чиновники.
Этому, кстати, явлению, есть вполне простое объяснение – многочисленные тюрьмы, утыканные вокруг городов. Выходя, зэки зачастую не могут (или не хотят) вернуться домой из-за дороговизны проезда на «Запад», поэтому оседают здесь, «улучшая» демографическую обстановку в регионе. Некоторые живут честно, другие прибиваются к существующим или создают свои группировки и борются за «место под солнцем», третьи спиваются и перебиваются мелкими кражами от бутылки до бутылки. Но рост постоянно выходящего из мест лишения свободы и оседающего то тут, то там контингента сказывается на образе мыслей жителей, тем более, многие из них потомки ссыльных.
Уголовные авторитеты держали Дальний восток довольно крепко, при этом позволяя обычным рабочим и инженерам жить своей жизнью, если они не лезут, куда им не следует. Созданная легендарная ОПС «Общак» (некоторые «филиалы» живы и по сей день) фактически была параллельной организацией администрации края, и была на тот момент была в разы сильнее официальной. Это довольно важно, для понимания ситуации и настроений жителей Дальнего востока.
Таким образом в крае существовало две управленческие вертикали власти – теневая, которая действовала без каких-либо рамок, но от того более эффективно (по словам местных) и официальная, которая, фактически, находилась на поводке у «воров в законе».
Я не буду расписывать все уголовные действия или благодеяния дальневосточных авторитетов, скажу лишь, что именно к ним бежали за помощью и именно у них ее получали. Не бесплатно, конечно, но и не так, чтобы продавать последние трусы.
Не думайте, я не пытаюсь обидеть или, тем более, оскорбить жителей ДВ. Здесь обычные люди, такие же, как в Москве, Донецке или где-нибудь в Калининграде, просто на некоторые вещи они смотрят по-другому. Жизнь заставила, да и Москва тоже.
Казалось бы, причем здесь Москва? Да, столица. Да, главный город страны. Однако природное богатство Дальнего востока вкупе с неспособностью и алчностью назначенных по разнарядке чиновников распорядиться им по достоинству привлекает в край недобросовестных бизнесменов/олигархов.
Буквально 20 лет назад деликатесную черную икру можно было свободно купить в любом магазине или с рук, но сейчас этот продукт не найти ни в одном супермаркете города. А пресловутые трехлитровые банки с красной икрой или завернутая в промасленную бумагу красная рыба, обитающая в Амуре, которые жители ДВ везли в подарок своим родственникам на Западе, давно канули в Лету.
Цены на продукты в Хабаровске выше, чем в Москве, а средние зарплаты в разы ниже. Например, в Комсомольске в среднем горожанин получает 20 тысяч рублей, в Хабаровске -25-27 тысяч, коммунальные услуги около 2-6 тысяч в зависимости от сезона для стандартной двухкомнатной квартиры. При этом, чтобы снять здесь квартиру, необходимо в месяц выложить от 15 тысяч рублей, в Комсе можно найти за 13 тысяч.
Край, несмотря на природные богатства и, что немаловажно, оставшиеся после Советского Союза промышленные предприятия – Комсомольский авиационный завод (выпускает истребители), Амурский судостроительный (производящий ранее атомные подлодки), Амурсталь (о которой я позже расскажу подробно) и прочие – загибается от жадности назначенных сюда чиновников и постоянных переделов «наследства» в разборках местных авторитетов. Хотя авторитеты не так давно сняли малиновые пиджаки и начали носить костюмы от Brioni. Но все предприятия медленно и уверенно загибаются. Атомные подлодки сданы на металл, рыболовное хозяйство фактически прибрано к рукам заезжими гастролерами, экспортирующими ту же рыбу и икру исключительно на Запад во всех смыслах этого слова.
Про рыболовное хозяйство вообще писать отдельно. Практически все конторы, занимающиеся выловом, уже давно принадлежать либо питерцам, либо москвичам, которые нанимают местных рыбаков за бесценок (30-40 тысяч в месяц) в сравнении со своей прибылью и установили монополию на рынке, вовремя договорившись с местными властями.
За незаконную ловлю можно получить штраф до миллиона рублей. Таким образом, власти типа пытаются бороться с браконьерством, ведь то, что вылавливается по указке «западных» бизнесменов, как раз попадает в пределы допустимого, а все что сверху – уже браконьерство.
На самом деле, после таких драконовских мер, незаконная ловля только еще больше начала процветать, ибо, наловив дорогой рыбки с не менее дорогой начинкой, проще поделиться с остановившим тебя полицейским, чем ему выписывать тебе штраф за уже все равно выловленный улов. Причем большинство вопросов решаются чуть ли не заранее. Мой знакомый за ночь в том году заработал примерно миллион рублей, часть, конечно, пришлось пожертвовать на поддержание жизнедеятельности стражей правопорядка, другую – реализаторам, не задающим лишних вопросов, но сумма все равно получалась весомой.
Конечно, с браконьерством можно и нужно бороться, тем более, что некоторые виды рыб находятся под угрозой уничтожения – как из-за промышленного загрязнения Амура, так и из-за бесконтрольного вылова. При СССР воровать в таких масштабах не было необходимости, ибо банка черной икры на Дальнем востоке стоила копейки, ну не копейки – рубли, но для работающих здесь специалистов, которые получали северные надбавки (на Севере и Дальнем Востоке была надбавка до 50%, которая прибавлялась в течение пяти лет — по 10% в год) и надбавки за сохранность секретности, вредность и важность производства и т.д. – это была мелочь. Моя родственница, уехавшая из Украины сюда на завод, приезжая на Родину, постоянно везла с собой и рыбу, и икру в огромных количествах. Да что там говорить, если сосед смог в конце 90-х вылечить свою дочь черной икрой.
«Дочка заболела одной из разновидностей анемии, лекарств нет, врачи не знают, что делать. Один старенький доктор в нашей поликлинике посоветовал три раза в день давать ребенку столовую ложку черной икры. Я работал в ЖЭКе, где зарплату в те времена выдавали в лучшем случае натурой, откуда деньги на черную икру? И тут бац – в очередную зарплату выписали по банке икры. Дочери стало лучше, потом еще год выменивал на водку у знакомых рыбаков литровую банку», – рассказывал он мне, когда я только сюда приехала.
Конечно, это не показатель достатка. Это те самые 90-е, когда месяц человеческой жизни стоял ровно бутылку водку. После развала Союза ДВ пришлось очень тяжело, ибо выжить в суровых условиях природы и откровенно скажем плохом качестве почвы было практически нереально. Продавать атомные лодки и истребители направо и налево у рядового инженера или рабочего вряд ли получится, поэтому их потихоньку распиливали на металл. И также тихонько опустошали Амур, так как есть хочется. Потом уже начались братки, дележ делянок, переправа икры на Запад и т.д.
К чему это я все? К тому, что после того как закончились 90-е и началась какая-то стабильность, возрождение производства, оказалось, что многие заводы/хозяйства за бесценок выкуплены столичными бизнесменами, и теперь они решают, что именно производить и кому именно платить. А решали они так: местным рабочим, так уж и быть, отсыпем чуток денег, чтобы с голода не померли, а своим, постоянно посылаемым на дальневосточный завод кадрам из Москвы, дадим как все полномочия, так и высокие зарплаты. При этом местные – действительно пытаются работать.
Дима, муж моего мастера по маникюру – инженер на авиазаводе (в 2013 году завод вошел в качестве филиала в ПАО «Компания „Сухой“», Москва), работает уже больше 10 лет, дорос до зарплаты в 50 тысяч рублей. К нему на завод частенько в рамках обмена опытом присылают сотрудников с «материка», их зарплата без учета всевозможных банкетов и командировочных около 150-200 тысяч рублей. При этом специализация, как и обязанности одни и те же.
Обратный пример. Диму несколько лет назад отправили в Москву в Шереметьево проверить один из бортов, а также проследить за его покраской. Бригада из ДВ, отоспавшись после перелета, уже в 8 утра терпеливо ждала своего провожатого у проходной. В 9 тот объявился со стаканчиком кофе из «Старбакс» и очень удивился ожидающим его ребятам, которые хотели сделать работу и отправиться домой. Посоветовал им не париться, а наслаждаться бесплатным вай-фаем: посмотреть сериал, поиграть в игрушки, а после пойти домой, отложив работу на следующий день. Следующий день, к слову, длился около полутора недель, пока Дима вместе с бригадой не психанули и не отправились к начальству, дескать, если им тут нет работы, то дома она стоит из-за вынужденного отъезда. Еще 2 недели или около того они тщательно проверяли самолет, проводили покраску, и с чистой совестью уехали домой. Все это время местные инженеры и рабочие вертели пальцем у виска, глядя на их энтузиазм.
По приезду Дима сказал жене, что самолетом он больше не полетит, ведь, если их проверяют такие сотрудники, то неудивительно, что они так часто падают. Зарплату, кстати, тогда ему насчитали с командировочными. Получилось на целых 20 тысяч больше.
Похожие истории я слышала за полгода здесь уже не раз. О том, как Москва наживается на жителях ДВ, пытаясь захапать все больше и больше. О том, как присылает сюда своих управленцев, которые чем-то провинились перед вышестоящими лицами и которые, вместо организации нормальной работы края, начинают выстраивать свою цепочку доходов. Конечно, коррупционеры есть везде. Но на «Западе» за ними гораздо легче уследить, чем в крае, где рабочий день заканчивается, пока у тебя еще утро.
Скажите на милость, зачем правительству Хабаровского края собственная яхта, чье обслуживание обходится в 600 тысяч рублей в год? Куда на ней ходить? В Корею? В Японию? В Антарктику? Или личная база отдыха, до сих пор не упраздненная, персонал на которую каждое утро доставляют вертолетами? В это же время дороги между двумя самыми большими городами – Хабаровском и Комсомольском как бы оставляют желать лучшего, как и в самих городах. Вроде не каждую минуту задеваешь головой потолок в маршрутке, но через две. И, если в столице края на этот дефект еще обращают внимание, то в остальных городах даже не могут привести набережную – визитку города – в порядок.
Именно из-за неустроенности, жадности столичных бизнесменов, пытающихся отобрать остатки былой роскоши, а также из-за надежды на качественно лучшую жизнь, которая появилась в 2018 году, хабаровчане вышли на протесты после ареста губернатора края Сергея Фургала, но об этом уже в следующем материале.
Продолжение следует…
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.