Гибридная Отечественная Война: Враг вновь на линии фронта 1942 года

Конфигурация антироссийских режимов на постсоветском пространстве, полностью повторяет линию фронта 1942 года. Современная война ведётся новыми методами, но цель – уничтожение России – остаётся неизменной. Наступит ли перелом, и что смогло бы спровоцировать нашу страну на адекватные ответные действия, обозревателю «ПолитНавигатора» Валентину Филиппову рассказывал член экспертного сообщества Общественной палаты Российской Федерации, военный эксперт Центра военно-политической журналистики Владимир Орлов.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Буквально накануне была продемонстрирована ракета «Циркон». На тысячу километров бьет, по непонятной траектории идет.

Но я вот смотрю, – от Херсона, от Харькова, от Киева до Москвы меньше 800 километров. Не получается ли чисто географическая, что у нас уже нет этих 1000 километров?

Владимир Орлов: Ну, на самом деле, все гораздо хуже – этих 800 километров давно уже нет. По большому счету, вот если мы будем смотреть на карту Второй Мировой войны, Великой Отечественной войны для нас, то сегодняшняя граница, вот этих вот фронтов, это по сути, можно сказать, начала 1942 года. То есть, это уже не 41-ый год, как бы. Но 1942 год и линия фронта, она вот проходит от Ленинграда – нынешнего Санкт-Петербурга, и она идет, огибает нашу территорию вкруг Смоленщины, идет по границе с Украиной и доходит до, собственно говоря, южного Кавказа. По большому счету фронт той войны, он где-то так и проходил за небольшими изменениями. И я считаю, что вот эту нашу сегодняшнюю ситуацию надо воспринимать именно так и никак иначе.

К сожалению, не все политики оценивают ситуацию похожим образом. Некоторые пытаются  говорить, что нам надо договариваться с Европой, что на самом деле никакой войны нет, что это все придумки, так называемых «этих патриотов», и что мы должны с нашими партнерами вести какое-то взаимодействие.

Я не считаю их партнерами, я считаю, что на сегодняшний день, что на Украине, что в Европе, это наши враги. Причем, которые с нами ведут политическую войну в прямом этого смысле слова. Ну политическая война предполагает, что политика ведется в том числе и военными средствами. Причем как бы это война такая не только дипломатическая, эта война самая настоящая, реальная везде – гибнут люди за политические стороны. Эта война, она по большому счету истребительная, потому что мы олицетворяем собой ту идеологию и ту цивилизацию, которая не вписывается в общую западную парадигму, которая стоит на её пути, а, следовательно, нас будут уничтожать, так или иначе, любыми способами и средствами.

Валентин Филиппов: Да, но, вообще-то, у нас основана экономика на том, что мы газ им продаем.

Владимир Орлов: Газ продаем, продаем лес, продаем руды, продаем удобрения. Мы точно так же продавали все это и в Германию гитлеровскую…

Валентин Филиппов: До 1941-ого года.

Владимир Орлов: До 1941-ого года. Но у нас, ещё раз говорю, у нас политически пока ещё не пришло осознание того, что как бы 41 год уже прошел, у нас уже 42 год. То есть, у нас пока ещё наша политика, она пребывает в иллюзиях, что ещё 40-ой год, а на самом деле уже идет 42-ой.

Валентин Филиппов: А, может быть, Газпром уже их, а не наш?

Владимир Орлов: Ну, сложно сказать, чей Газпром, чей Сбербанк. Они, эти корпорации, живут в своем мире, у них свой существует ареал обитания, у них своя экономика, своя политика, и если мы посмотрим заявления того же Сбербанка относительно Крыма, что для Сбербанка Крым – это Украина, поскольку…

Валентин Филиппов: Не. Ну не так…

Владимир Орлов: Сбербанк ориентируется на интересы Запада в первую очередь, и на те экономические критерии оценивания, которые выставляют там, нежели на обеспечение социальной стабильности, финансовой устойчивости населения России. Поэтому, если завтра Сбербанку скажут, что Московская область – это не Россия, он, очевидно, будет следовать в том русле, в котором ему скажут, а не в интересах нашего государства и жителей нашего государства. В этом сомнений никаких нет.

Валентин Филиппов: Хорошо. Есть такое понятие «гибридная война». То есть, у нас 1942-ой год Великой Отечественной Гибридной войны. Идет война, в том числе, на территории Украины. Как считаете, есть ли у России шансы какие-то изменить политическую ситуацию на Украине без участия вооруженных сил?

Владимир Орлов: Смотрите, на самом деле, правильно это называть войной не гибридной. Во всех основных документах США она называется «нетрадиционная война». Основным исполнителем этой войны являются Силы специальных операций. Они являются тем органом, который координирует все спецслужбы в США, все американские государственные органы для участия в этой нетрадиционной войне.

Война ведется различными способами: политико-дипломатическими, гибридными, информационными, психологическими, смысловыми, социальными. Любыми способами. И их задача стоит, в первую очередь:  победить противника, которого невозможно победить военными средствами. То есть, необходимо его победить путем его изматывания изнутри. Это по большому счету то, что было сделано с Советским Союзом, когда его развалили и разорвали на части.

Если мы говорим о России, может ли Россия применить аналогичные средства для достижения победы на Украине, то я на сегодняшний день скажу, что нет. У нас, у Российской Федерации, нет подобных инструментов. Ну, скажем так, они, может быть, есть, но они не настолько большие, не настолько глобальные, насколько они есть у США. То есть, мы своими средствами можем наносить какие-то хирургические уколы, но в целом повлиять на ситуацию политическую, социальную, экономическую на сегодняшний день Российская Федерация на Украине не может.

Если мы опять же посмотрим на санкционную политику России в отношении Украины, то увидим, что, не смотря на то, что существует целый список и перечень различных компаний и организаций, частных лиц, физических лиц, юридических лиц, то, по большому счету, все эти санкции, они не исполняются, или исполняются таким образом, чтобы, ну, скажем так…

Валентин Филиппов: Не навредить никому.

Владимир Орлов: На минимальном уровне навредить. Вот опять же, мы посмотрим: у нас есть там товарищ такой – Медведчук, как его называют «кум Путина», там «друг Путина», «друг России», «агент ФСБ на Украине». Но если мы посмотрим биографию этого человека, этот человек не является ни другом России, ни партнером России. Ни в каком месте.

То есть, это по большому счету, скажем так, украинская версия вот этой вот Семибанкирщины, которая была на территории России, когда есть эта группа, которая там занималась приватизацией, – по большому счету тем же самым, чем в России занимались вот эти вот, ну это бывшие комсомольцы, молодые олигархи. Медведчук – это та же самая проекция, да, она более мелкая, поскольку на Украине не было такого количества ресурсов, которые можно было бы одномоментно приватизировать и отдать на Запад. Но в том объеме, в котором они там были, они именно этим и занимаются.

И на сегодняшний день ничего не изменилось. Да, его своевременно представили Путину, каким-то образом он туда пролез. И на сегодняшний день он себя пытается каким-то образом позиционировать, как некоего посредника между украинским олигархатом и российской властью. Мы-то все это прекрасно видим и понимаем. К сожалению, в России это… во власти, в кремлевских кабинетах, в администрации президента… это понимают далеко не все. А некоторые это используют в своекорыстных интересах. В том числе, в своих бизнес-интересах.

Мы вот сколько говорим – санкции российские… У нас есть, там, аммиакопровод, который из нашей Самары в Одессу…

Валентин Филиппов: Из Тольятти.

Владимир Орлов: Да, из Тольятти. Вот, в Одессе существует этот порт отгрузки, но каждый раз там украинские олигархи, которые владеют этим аммиакопроводом, они выкручивают российской стороне руки.

Валентин Филиппов: Он государственный.

Владимир Орлов: Ну, я не знаю насколько он там государственный.

Валентин Филиппов: Он полностью государственный, его никак не могут приватизировать уже более 25 лет, и я вам должен сказать, что каждое правительство Украины, которое выставляло его на приватизацию, через полгода уходило в отставку, а завод и аммиакопровод оставались в государственных руках. Я уж не знаю почему так получается, но говорят, что постоянную прибыль, то есть чемоданами денег, с этого дела получает лично президент, вне зависимости от фамилии президента. Поэтому ни один президент не позволяет передать олигархам эту…

Владимир Орлов: Ну, я вот не могу сказать – президент Украины, не президент Украины, но, тем не менее, российский проект, который вот… ну, уже ставился неоднократно вопрос по прокладке альтернативной трубы, там, в порт Новороссийска или его окрестности… этот проект постоянно буксует, потому что у нас находятся каждый раз лоббисты, которые говорят: «Нет-нет-нет, давайте мы этот трубопровод трогать не будем, пусть он там дальше аммиак и все остальные эти субстанции прокачивает через Одессу».

Так же и с дизтопливом, так же и с вагонами, так же и с другими вопросами, с запчастями. Вот. Те же самые поставки Дерипаски, с Ярославского завода дизельного, запчастей для украинской бронетехники. Если мы посмотрим на всю экономическую деятельность Российской Федерации, как бы, этих «частных лиц», финансовых групп, то они все активно работают с Украиной, и никакие санкции Российской Федерации им не являются помехой.

Валентин Филиппов: А, может, просто надо, чтобы больше времени прошло? Вспомним Прибалтику. Да? Построен порт Усть-Луга. Его начали строить, по-моему, как только они в Евросоюз начали вступать. В НАТО, в Евросоюз решили вступать, вот с нулевых годов. Со времен, как Путин пришел к власти. Его 12 лет строили. И вот только сейчас, через 15 лет, окончательно последние грузопотоки с Прибалтики перетаскивают на Сойкинский полуостров. Может быть, через 10-15 лет и с Украины всё перетащат. Но будет ли это хорошо? Вот другой вопрос. Потому что, уходя с Украины, мы вообще уходим с Украины, мы ее отдаем.

Владимир Орлов: Россия, по факту, она уже ушла. То есть, да, там существуют некие, скажем так, сделки, которые ведут определенные лица. Кооперации с украинскими предприятиями для России давно нет. Те же самые авиационные двигатели. Американцы сказали: «Нет, в Россию не поставлять». Единственный потребитель, куда еще работал этот завод, это была Россия. Все остальные мелкие заказы по миру, они не оставляли ему рентабельности содержать… ну, просто поддерживать штаны… содержать производственный коллектив. Завод упал. Харьковские заводы, они, там, стоят еще немножко, за счет того, что существуют заказы на АТО.

Валентин Филиппов: Ну, да. Война с Россией, она как-то кормит же. То есть, вот, надо танки ремонтировать…

Владимир Орлов: Ну, это опять же нужно понимать, это сугубо определенные заказы, сугубо определенная тема. Это не производство новых продуктов. Это не инжиниринг, это не разработка новых систем каких-то, это не добавочный продукт. То есть, это просто текущая деятельность, которая поддерживает, ну, минимально, чтобы хотя бы не разбежались последние инженеры.

Валентин Филиппов: Пока что. Но потом, когда Украина пойдет в наступление? Вот сейчас ракеты «Нептун» какие-то они показали-предъявили. Говорят, что можно по Севастополю пулять даже. Дострельнет так, что можно крымский мост разрушить. Им этих ракет будет нужно много. Опять-таки, до Москвы дойти тоже не так просто…

Владимир Орлов: Ну, ракеты эти…. Они переделывают старые советские запасы старых советских крылатых корабельных ракет. Они там ставят на них более усовершенствованные головки наведения, и на этом вся модернизация заканчивается. То есть, это не производство нового продукта, а переделка старых законсервированных советских запасов. Это не приносит той прибыли, той экономической выгоды, которая могла бы поддерживать государство, поддерживать платежеспособность населения.

В любом случае, рано или поздно это закончится. Деньги, которые существуют у государства, они вымываются, рано или поздно эти деньги, они кончатся. Вот. За счет того, что внутренняя экономика не зарабатывает денег, а она не зарабатывает денег…

Валентин Филиппов: Да.

Владимир Орлов: … так или иначе, но пройдет, ну 4 года, может быть 5 лет, может быть 7 лет, может быть больше, я не знаю, но рано или поздно…

Валентин Филиппов: Слушайте, но жизнь-то кончается. Я вон седой уже весь. 5, 6…. Тут прошло уже сколько лет, сколько еще пройдет…. На нашу жизнь не хватит.

Владимир Орлов: Ну, может на нашу жизнь не хватит, но так или иначе, я не думаю, что американцы будут готовы брать на свое содержание поголовно всё население Украины

Валентин Филиппов: Но его меньше становится каждый день.

Владимир Орлов: Они там какие-то деньги будут давать… Европа какие-то подачки бросит… Но еще раз говорю, это не значит, что через 5 лет этих денег хватит на всех.

Валентин Филиппов: Так на всех и не надо.

Владимир Орлов: Ну а если их не давать на всех, то народ начнет тоже бунтовать.

Валентин Филиппов: Бунтовать…. А чего они будут бунтовать? Они пойдут воевать. Чего бунтовать? Бунты закончились.

Владимир Орлов: Ну, воевать… Воевать надо и чем-то. Вот посмотрите на войну в Карабахе сегодня. Мы же видим, по большому счету, дистанционную войну, когда Азербайджан наносит удары по инфраструктуре Карабаха с использованием абсолютно современных систем. Это дистанционные беспилотные ударные системы, и им не надо бежать в атаку, крича «ура», на врага.

Валентин Филиппов: У Азербайджана нет задачи занять людей чем-то. Если бы у них была задача занять людей, они бы выдали им карабины 54-го года и послали бы в атаку.

Владимир Орлов: Я не думаю, что на Украине все горят желанием пойти со старыми карабинами в атаку. Потому что, я же смотрю периодически ток-шоу, выступления этих, особо украинизированных экспертов. И даже среди них есть адекватные люди, которые прекрасно понимают, что «мы там, да, можем условно говоря, показывать на границе с Крымом «дупу», но нападать на него и, тем более, пускать ракеты по Севастополю и по Крымскому мосту, ну, это откровенное самоубийство». Это не мои слова, это слова именно тех украинских экспертов, которые, там….

Валентин Филиппов: Они иначе говорить и не могут, они не должны преуменьшать опасность, исходящую от России. Более того, у них задача ее преувеличивать.

Им каждый день говорят по телевизору, что войска Путина уже близко. И люди надеются, люди действительно верят, вот одесситы многие, они говорят: «Ну что же они, наши, не могут никак прорваться, может как-то помочь?». И у людей есть надежда.

Это мы тут сидим и видим, что никто никуда не прорывается, а им же там каждый день по ток-шоу: «Ой, опять наши герои стали стеной на пути у оккупантов».

Владимир Орлов: Они очень успешно создают миф. Этот миф они пытаются укоренять, действительно.

Валентин Филиппов: И уже выросло поколение, которое не помнит времени, когда не было войны с Россией.

Владимир Орлов: Мы прекрасно понимаем, что этим вопросом управляют на Украине американцы.

Валентин Филиппов: Да.

Владимир Орлов: И вся вот эта картинка, которая создается, что Путин вот сейчас вот, он либо напал, либо вот-вот нападет, – это создание информационно-психологического информационного такого мифа, который необходимо каждый день ретранслировать. Да? Как говорил Геббельс, ну, «Повтори человеку 7 раз «свинья», и на 8-й он захрюкает». Это именно то, что происходит в украинском медиа-пространстве. Им необходимо заниматься вот этим аутотренингом, повторяя слова, что «Путин нападет». В противном случае миф начнет рушиться. И они каждый раз пытаются укоренять этот миф, но рано или поздно наступит тот момент, когда им придется это каким-то образом уже показывать на деле. Потому что, ну, если людям рассказывать про то, что не существует, то… люди-то, какими бы они ни были, даже абсолютно полные идиоты, он рано или поздно человек найдёт что-то в интернете, и его мироздание начнет рушиться.

Да, это произойдет не сразу. К сожалению, Россия этому, увы, не способствует. Да, я это готов признать. Мы в этом плане практически не работаем. То, что у нас там говорят, рассказывают по телевидению, что мы вот ту проводим какие-то там операции, чтоб примирить братские народы….

Это, на самом деле, все чушь собачья, у нас этим никто не занимается, а если как-бы занимаются, то это какой-то просто чисто факультатив, на котором распиливают деньги и не более того.

По большому счету чем занималось Россотрудничество до 2014-ого года на Украине? Они тем же самым там занимались.

Валентин Филиппов: Простите, а что после 14-ого года что-то изменилось в этом направлении?

Владимир Орлов: После 14-ого они вообще ничем не занимаются.

Валентин Филиппов: Почему? Я был на некоторых мероприятиях. Были очень хорошие фуршеты.

Владимир Орлов: Я не хочу сейчас вспоминать о моем взаимоотношении с этой организацией, тем более на территории Украины. Потому что пользы от них все равно никакой нет. Но я говорю, рано или поздно эту картинку, миф этот, каким-то образом придётся подтверждать. То есть, либо они попытаются спровоцировать нападение, чтоб Россия ответила, либо ещё что-то они сделают.

Валентин Филиппов: Что ещё можно сделать, чтоб Россия ответила? Смотрите, базу какую-то в Очакове они хотят, причем британцы туда зашли. Самолеты, эти вот ракетоносцы стратегические летают вдоль наших границ со стороны Украины. Они нам практически границу пересекают, в сопровождении украинских истребителей, которые их охраняют. На Донбассе Россия выдает паспорта, каждый день, ну сейчас меньше, но все равно выстрелы происходят. Каждый день какой-то из граждан России, проживающих на Донбассе, может погибнуть от пули, от снаряда украинской армии.

Владимир Орлов: Нет, нет, нет. Это что-то, скорее всего, будет в стиле Петра Порошенко, когда он отправил три баржи пройти под Крымским мостом. Либо это будет очередная попытка захватить граждан России, типа «вагнеровцев» каких-нибудь. Это будет что-то из этого порядка.

То, что летают самолёты американские на территории Украины в сопровождении украинской авиации, – это не так сильно беспокоит российское политическое руководство, нежели чем если там произойдет какая-то провокация, подобная тому, что была на территории Белоруссии, поскольку, все-таки, самолёты, которые пролетают, они не создают тех социальных потрясений в российском информационном сегменте, нежели, когда это дело касается непосредственно людей. В этом случае российское общество начинает реагировать, причем реагировать активно. То есть, очевидна рефлексия на такие и подобные события.

Поэтому это будет что-то наподобие таких провокаций. Они, наверное, будут не в этом году, может быть, даже не в следующем году, годика через два они попытаются повторить подобную провокацию. Но, скажем так, наверное, все-таки, США в этот раз возьмут эту операцию под более тщательный контроль, чтобы те агенты, которые выполняли, не палились тем, что те деньги, которые поручили потратить на билеты, чтоб они потом не шли обратно сдавать, чтоб эти деньги забрать себе. Наверное, в следующий раз будет это сделано более аккуратно, и, скажем так, уже с каким-то результатом.

В этом случае, конечно, будет уже какая-то более ощутимая рефлексия, как была тогда с прохождением кораблей. По большому счету, если бы те украинские моряки не смалодушничали, а попытались вступить в противостояние с российскими пограничниками, ещё неизвестно, чем эта провокация могла закончиться.

Валентин Филиппов: Ну надо было моряков других подобрать. Это же, в конце концов, тоже Черноморский флот. Молодые ребята из Новороссии.  Люди, которые жили возле моря. Это русскоязычные русские регионы. Мне вообще иногда, когда я слышу в российских новостях «Мы поймали украинских рыбаков из Бердянска», у меня не укладывается вместе «украинский» и «рыбак». Словосочетание «украинский рыбак», это вообще что-то такое…. Ну, я не знаю, какие на Украине могут быть рыбаки, у них там, на Говерле, моря нету.

Владимир Орлов: Ну, если бы они греков поймали из Бердянска, то я бы ещё согласился.

Валентин Филиппов: Причем идиотизм же в чем? Эти вот захватили российских моряков из Керчи, а эти захватили украинских моряков из Бердянска, и они ими меняются. А в конце концов мы все равно меняемся русскими людьми.

Владимир Орлов: Ну, это да, такое вот у нас время, к сожалению. Эта проблема, она не разрешится, к сожалению, в ближайшие 2-3 года. И если мы говорить будем по Украине, очевидно, что российская власть выбрала выжидательную тактику. Непонятно, правда, чего они ждут, что, по их мнению, должно произойти от этого ожидания. Может быть все должно само рассосаться, может должно ещё что-то произойти, может должны какие-то марсиане прилететь и всё исправить, – я не знаю. Но тактика российской власти понятна, она очевидна.

То, что американцы будут пытаться сделать провокации с захватом граждан Российской Федерации, в стиле подобном тому, что делал Петр Порошенко, это очевидно. Я не думаю, что это дело ближайшего года-двух, но в обозримой перспективе стоит подобного ожидать. Потому что они будут пытаться провоцировать Россию на какие-то ответные действия, им крайне важно спровоцировать Россию на ответные действия. По большому счету, все те обстрелы Донбасса, что шли в последнее время, этим летом, они все имели цель очень простую: дайте нам ответ, который мы можем впоследствии использовать в политических целях. Но поскольку российская власть сказала терпеть, все как бы терпели эти обстрелы.

Валентин Филиппов: Знаете, мне знакомая много лет назад сказала: «Если после 2-го мая Россия не ввела войска и не надавала всем по голове, – значит, Россия вообще не вмешается никогда».

Владимир Орлов: Я ещё раз говорю, провокация должна быть, по мнению американцев, конкретно с гражданами России, когда российское социальное общество не сможет не отреагировать на это, и когда российская власть уже будет вынуждена под давлением политических внутренних обстоятельств принимать меры. В этом случае, конечно, это будет приниматься…

Я вот, кстати, по поводу Крыма вам скажу, почему Россия вмешалась. Они исходили, скорее, из внутреннеполитических позиций. Абсолютно Россию не беспокоило что бы там происходило в Крыму, приедут там «поезда дружбы» или не приедут.

Вопрос стоял следующим образом: если американцы высаживаются на территории Крыма, был проведен определенный социальный мониторинг и было понятно, что в этом случае власть потеряет очень большую электоральную поддержку.

Поэтому, упредив высадку там американцев, а американцы там должны были высадиться в апреле, они провели контр-операцию, тем самым заняли Крым. Они исходили в первую очередь из внутренних электоральных процессов, а не потому, что там что-то должно было произойти.

И поэтому американцы будут пытаться провоцировать Россию именно по тем направлениям, где можно зацепить голосующий электорат российской власти.