Где российские миротворцы – там не постреляешь, – Игорь Шорников

Что происходит вокруг русского форпоста – Приднестровья, зажатого между Молдовой и Украиной? Как изменилась ситуация после того, как на Украине выборы проиграл Петр Порошенко, а из Молдовы был изгнан его бизнес-партнер – олигарх Влад Плахотнюк?

Об этом обозревателю ПолитНавигатора Валентину Филиппову рассказал приднестровский политолог, экс-замглавы МИД ПМР Игорь Шорников.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Валентин Филиппов: Игорь, здравствуйте! Помню, что еще несколько лет назад в Приднестровье бытовало такое мнение: «О чем вообще можно разговаривать? Мы – Россия!».

Сейчас все время идут какие-то консультации, переговоры между Приднестровьем и Молдавией. О чем собственно спорим-то?

Игорь Шорников: К сожалению, вот этот вот подход «Мы – Россия», кроме как в Приднестровье, никем не принимается. Поэтому переговорный процесс идет планомерно с 2016-го года. С момента председательства в ОБСЕ Германии был запущен, такой вот, сценарий урегулирования.

Был подписан пакет «Берлин+», который включает рассмотрение социально-экономических вопросов между Приднестровьем и Молдовой, – с тем, чтобы потом переходить к вопросам политическим, собственно, к самому политическому урегулированию.

И вот, с 2016-го года, благодаря поддержке немецкой дипломатии, и поддержке всего коллективного Запада, этот процесс идет достаточно уверенно.

Особый прогресс был достигнут в 2017-м году, когда были подписаны первые четыре протокольных соглашения. Потом было подписано еще несколько.

В 2017-м году это уже было австрийское председательство, потом было итальянское председательство, сейчас вот председательствует Словакия. Соответственно прошли переговоры в Братиславе.

И вот здесь произошла неожиданность. Стороны в формате 5+2 не смогли подписать итоговый документ. Молдавская сторона не захотела подписывать этот итоговый документ и, в общем-то, переговоры провалились.

Нельзя сказать, что они провалились полностью. Я думаю, что переговорщики, которые оказались не готовы к такому развитию событий, сейчас будут предпринимать все возможные меры для того, чтобы либо сделать еще одно заседание в формате 5+2, либо… планируются на начало ноября неформальные консультации в Баварии. Опять же, спонсором выступает Германия. И, думаю, в течение месяца все-таки какой-то итоговый документ появится.

Валентин Филиппов: А суть переговоров?

Игорь Шорников: Суть переговоров проста и понятна. Есть комплекс проблем, которые существуют в социально-экономической сфере между Приднестровьем и Молдовой. Допустим, международное движение автомобилей из Приднестровья. Нужны соответствующие номера, которые признает Молдова, чтобы эти автомобили могли выезжать за рубеж. Дипломы об образовании, которые выдает Приднестровский университет. Выпускники университета должны иметь возможность работать, ну, устраиваться на работу с этим документом о высшем образовании за рубежом Приднестровья.

Соответственно, Россия признает приднестровский диплом, а вот в Евросоюзных государствах этого не было. Сейчас, вроде как, договорились…

Валентин Филиппов: Раньше на Украине было много машин с приднестровскими номерами. Более того, на приднестровских номерах ездили некоторые прокуроры украинские. Если видишь приднестровские номера, значит, это либо прокурор, либо туристы.

Игорь Шорников: Дело в том, что растаможка автомобилей в Приднестровье значительно дешевле, чем, допустим, на Украине или в Молдове, вот, поэтому люди этим пользовались, регистрировались в Приднестровье и, соответственно, могли пользоваться. Ну, и сейчас…

Валентин Филиппов: То есть, номера признавались, раз они пользовались этим?

Игорь Шорников: Конечно. Просто сейчас, Украина, в том числе, пригрозила, что недолго осталось пользоваться приднестровскими номерами, должны быть нейтральные номера и, соответственно, был разработан…

Валентин Филиппов: Нейтральные это какие?

Игорь Шорников: Без указания государственной принадлежности. То есть, там никаких флагов, никаких гербов государственных, никакой вообще государственной символики не допускается. Там три латинские буквы и три цифры. Вот, собственно, весь номер.

Поэтому, договорились об этих номерах, но выяснилось, что… Молдова их согласовала, протокол подписали, но оказалось, что для того, чтобы ехать, допустим, на приднестровском автомобиле в Румынию или дальше в Евросоюз, то человек, который сидит за рулем, управляет автомобилем, должен еще обладать молдавским водительским удостоверением. Приднестровское водительское удостоверение, оно как бы не котируется. Вот.

Ну, и, соответственно, те люди, которые, это около трех тысяч человек, трех тысяч автомобилей, которые зарегистрировались уже, перешли на нейтральные номера, большинство из них оказались все равно невыездными в Евросоюз, потому что удостоверения водительские там не признаются. Накопилось, в общем-то, много таких вопросов…

Валентин Филиппов: Вот таких? Вот такого плана вопросы?

Игорь Шорников: Да. То есть, вы понимаете, что есть некий сценарий урегулирования, который Запад проталкивает. И западные дипломаты делают всё возможное для того, чтобы и Тирасполь, и Кишинев подвести, чтобы они подписали протокол, чтобы они двигались дальше, побыстрей перейти к политической части урегулирования.

И Молдова, и Приднестровье, они, в общем-то, в этом плане сопротивляются. И вот в данном случае Кишинев, насколько я понимаю, оставляет такие лазейки, чтобы потом где-нибудь стопорнуть процесс урегулирования для того, чтобы…

Валентин Филиппов: Чтобы к политике не переходить?

Игорь Шорников: Да. Чтобы не переходить к политике. Ну, тут вы понимаете, есть еще такой момент, что для Кишинева приднестровское урегулирование – это вопрос не только двусторонних отношений с Тирасполем. Это еще и такой вот внутриполитический момент, то есть момент борьбы за власть.

У них там сейчас, вы знаете, произошла смена власти. Плахотнюка отстранили от власти, ему пришлось уехать, и сейчас у власти находится коалиция между Партией социалистов, ориентирующейся вроде как на Россию, и блоком ACUM, который контролируется Евросоюзом и США, напрямую. Такая довольно-таки зыбкая коалиция, но, тем не менее, она существует.

Валентин Филиппов: Забавная.

Игорь Шорников: Да. Как долго она продержится – очень сложно сказать. В следующем году, через год, будут президентские выборы, а потом будут еще и парламентские выборы. Понятно, что коалиция к этому времени уже развалится.

И приднестровское урегулирование – это один из тех вопросов, которым та или иная партия может развернуть в свою сторону внутриполитическую ситуацию у себя в стране.

Социалисты хорошо понимают, что их электорат – это пророссийски настроенные граждане. Соответственно, в Приднестровье проживают исключительно пророссийски настроенные граждане. Если им удастся каким-то образом этот электорат протянуть в Молдову, да?

Валентин Филиппов: Включить в общие выборы.

Игорь Шорников: Да, включить. То это значит, что они потенциально могут расширить именно свою электоральную базу, до… сейчас, по разным оценкам, количество избирателей колеблется от 30 до 40 процентов. Им не хватает немножко до того, чтобы взять власть в стране, и вот они очень рассчитывают на приднестровцев, которые могут, в общем-то, решить исход борьбы за власть в Молдове.

В блоке ACUM хорошо понимают эту опасность и категорически не соглашаются на те варианты урегулирования, которые предлагает Партия социалистов.

У социалистов есть достаточно разработанная стратегия видения урегулирования, она называется «Большой пакет для Молдовы». Это консенсус великих держав о том, что Молдова – это нейтральное государство, что там будут спонсоры урегулирования, что для интеграции Приднестровья, она требует денег, больших, значительных, соответственно великие державы должны стать спонсорами, и вот Молдова станет таким вот гарантированно нейтральным государством, включающим Приднестровье.

Понятно, что приднестровцев не спрашивали, хотят они так или не хотят…

Валентин Филиппов: Вот да, у меня тоже такой вопрос…

Игорь Шорников: Да. Но у социалистов такой вот план есть. У блока ACUM такого плана нет. И соответственно сейчас, ну, правительство в Молдове, оно практически полностью контролируется блоком ACUM, а вот переговорщик по Приднестровью – это человек, Василий Шова, это человек, который представляет интересы президента Игоря Додона, представителя партии социалистов. И он там оказался меж двух огней.

С одной стороны он должен выполнять вот это… двигать процесс урегулирования по варианту «Большого пакета», автором которого, кстати, он, насколько я понимаю, и является. А, с другой стороны, он должен подчиняться своему непосредственному руководителю, премьеру Майе Санду, которая является лидером блока ACUM, одним из лидеров.

Что ему делать в этой ситуации? У них интересы, ну, можно сказать…

Валентин Филиппов: Противоположны.

Игорь Шорников: Противоположны, да. То есть, Санду и ACUM, они не принимают такого варианта, который предлагает Додон. И как должен был Василий Шова сейчас в этой ситуации в Братиславе себя вести? Вот для него оказалось… сорвать переговоры – это самый лучший вариант, потому что в Молдове единой позиции не существует.

Валентин Филиппов: Хорошо. А существует ли единая позиция в Приднестровье?

Игорь Шорников: У Приднестровья есть официальная позиция. Мы хотим достичь признания и независимости. С последующим присоединением к России, как это было решено на референдуме 2006 года. Вот. Но, поскольку мы участвуем в урегулировании в формате 5+2…

Валентин Филиппов: А давайте перечислим, на самом деле… Вот я-то знаю, но вот давайте перечислим, что такое 5+2. Кто это?

Игорь Шорников: Помимо сторон переговоров Молдовы и Приднестровья там есть посредники – это ОБСЕ, Российская Федерация и Украина, а также наблюдатели – Евросоюз и США. Соответственно… очень такая разношерстная компания, с очень разными интересами, и найти в этом формате 5+2 какой-то компромисс довольно-таки сложно.

Обычно получается так, что Россия и Приднестровье выступают вместе, а все остальные…

Валентин Филиппов: Но я помню раньше, вроде, Украина вместе выступала…

Игорь Шорников: С Россией.

Валентин Филиппов: С Россией и Приднестровьем.

Игорь Шорников: Было такое. И мало того, что. Иногда бывало так, что Приднестровье и Украина были вместе, а все остальные были по другую сторону.

Валентин Филиппов: Ну, я помню, что, в принципе, Одесская область и Приднестровье были, как единое целое. У нас, по-моему, вообще там, как бы… сотрудничество на уровне регионов происходило.

Игорь Шорников: Очень тесное сотрудничество. Оно, кстати, продолжается, потому что очень сильно бизнес на приднестровский завязан. И на Украину, в том числе, и, особенно, на Одесскую область. Одесский порт – один из… можно сказать ворота для Приднестровья, в каком-то смысле.

Так вот, в формате 5+2 в принципе сейчас есть консенсус, между всеми участниками, который предполагает, что Приднестровье должно получить гарантированный статус в составе единой Молдовы.

Эта единая Молдова может быть и федеративным государством, конфедеративным, но это будет одно государство. Вот. Есть вот такой вот консенсус именно в этом формате.

Приднестровье, когда ведет переговоры в этом формате, на мой взгляд, оно, получается, поступается главным для себя принципом о том, что надо идти к независимости. Но другого формата нет. И для того, чтобы, знаете, когда говорят дипломаты – пушки молчат, это самое главное. Поэтому, лучше уже вести переговоры в таком формате, чем не вести их вообще.

Валентин Филиппов: Ну, собственно, переговоры в Минске показывают, что не всегда пушки молчат, когда говорят дипломаты.

Игорь Шорников: Ну, Минск, он, я так понимаю, не так часто собирается.

Валентин Филиппов: Ну как. Нет. Почему? Они там, по-моему, живут в этом Минске уже. Там они уже не выезжают оттуда.

Игорь Шорников: А, ну, тогда да, тут отличие серьезное в этом плане. Слава Богу, у нас никто не стреляет, у нас есть миротворческая операция России, соответственно здесь сильно не постреляешь. Понимаете? Потому что у миротворцев есть определенный формат работы, и в случае каких-то там инцидентов, – они будут действовать. Этого никто не хочет, соответственно у нас, слава Богу, не стреляют.

Валентин Филиппов: Зато нет у вас общей границы с Россией. Это большой минус.

Игорь Шорников: Если бы была общая граница, думаю, что мы бы были признаны, как Абхазия и Южная Осетия. К сегодняшнему моменту.

Когда произошла смена власти в Молдове, та коалиция, которая сейчас у власти, она получила очень большую международную поддержку. И со стороны России, и со стороны Запада, им открылись, там, кредитные линии со стороны Евросоюза. И они почувствовали, что именно сейчас они имеют возможность навязать свою волю Приднестровью, в том числе. То есть, у них произошла внешняя легитимация режима и…

Валентин Филиппов: Крышу сорвало…

Игорь Шорников: По ходу переговорного процесса неоднократно так было, что когда Кишинев подходит вплотную к тому моменту, когда он действительно может нас зажать, что называется, то именно внутриполитическая нестабильность нас всегда спасает.

Сейчас точно такая же ситуация. Коалиция, довольно зыбкая, и внутриполитический вот такой вот контекст, то есть, если урегулирование сейчас состоится, то обязательно президент Додон вместе с Партией социалистов снимут все сливки с этого урегулирования. Это ACUMу никак не нужно.

Мало того, правый фланг в Молдове, он очень боится того, чтобы Приднестровье действительно интерполировать в состав Молдовы. Придется менять всю политическую систему, которая действует вот эти, там, 25, точнее 30 лет. И придется делиться властью с Приднестровьем, с приднестровцами. Вот.

Никто не может просчитать, что произойдет уже с нынешней молдавской элитой, они могут потерять власть, к власти могут прийти совсем другие люди.

И, в общем-то, и Запад тоже не может просчитать, потому что Молдова может оказаться снова в орбите России. Поэтому происходят такие вот срывы, ждут момента, когда Россия просто окажется… либо переформатировать сознание населения каким-то образом, здесь, так, чтобы люди уже не так принципиально стояли за Россию.

Валентин Филиппов: Не, ну можно еще ждать пока Россия развалится же…

Игорь Шорников: Может быть и так. Но пока здесь находятся российские миротворцы, они понимают, что у России здесь рычаги все равно есть.

Валентин Филиппов: А вот послушайте, у меня такая неожиданная мысль. Ведь я слышал, что по молдавскому законодательству можно голосовать и с советскими паспортами, по-моему, что-то такое… То есть, не обязательно прямо брать паспорт Молдавии, достаточно… Или нет? Может быть, как-то договориться с тем же Додоном, что «давайте мы за Вас проголосуем, только оставьте нас уже в покое, будем голосовать, организуем выборы»?

Игорь Шорников: В принципе, вы знаете, если в Приднестровье живут 200 тысяч граждан России, то где-то 300 тысяч граждан – это люди, которые обладают молдавскими паспортами, и они могут действительно голосовать…

Валентин Филиппов: Ну, еще 100 тысяч – украинскими паспортами…

Игорь Шорников: 100 тысяч с украинскими. Вот. Но, дело в том, что у одного человека может быть и молдавский, и украинский паспорт.

Валентин Филиппов: Да. Я прекрасно это понимаю.

Игорь Шорников: Поэтому… Дело в том, что наши люди как-то очень с недоверием относятся к политическим процессам в Молдове и не особо желают участвовать в этом политическом процессе. Вот были парламентские выборы в феврале, это была максимальная явка приднестровцев, которая была… за все годы вообще молдавских выборов… это…

Валентин Филиппов: Тысяч 30?

Игорь Шорников: 36 тысяч человек. До этого рекорд был 16 или 17 тысяч. Это когда были президентские выборы в 16-м году. До этого было еще в два раза меньше. Эта явка достигается, в том числе, грубо говоря, подкупом избирателей…

Валентин Филиппов: То есть, за ними приезжают автобусы, да?

Игорь Шорников: Да, автобусы. Платят им просто деньги, чтобы они пришли и проголосовали. Вот. Люди некоторые соглашаются, едут и, там… это такой вот способ легкого заработка.

Валентин Филиппов: Понятно.

Игорь Шорников: Вот таким способом достигается явка. Но не факт, что эти люди возьмут и проголосуют за Партию социалистов. Они могут проголосовать по-другому.

Валентин Филиппов: За что угодно.

Игорь Шорников: Да. Тем более, что не все люди как бы настолько увлечены молдавскими процессами, чтобы там за кого-то сильно болеть. У нас есть своя республика, как бы. Им интересно, что происходит здесь. А от Молдовы там сплошные, как бы, проблемы.

Расчет на приднестровских избирателей, он, пока существует государственность Приднестровья, он довольно-таки зыбкий, ненадежный. Поэтому социалистам надо вот так вот просто забрать Приднестровье, включить и открыть там избирательные участки в самом Приднестровье, чтобы людям не надо было ехать на другой берег и там голосовать.

Валентин Филиппов: Но есть другой вариант. Можно признать Приднестровье и в МИДе разместить эти самые участки по договору международному…

Игорь Шорников: Это прекрасно было бы, конечно. И в Тирасполе, я думаю, были бы не против. Когда проходят выборы российские, то в Приднестровье открываются избирательные участки. Явка очень высокая. По меньшей мере, тысяч 70, по-моему, проголосовало на выборах президентских 2018 года. То есть явка высокая, люди приходят, голосуют.

Валентин Филиппов: Ну, то есть для 200 тысяч граждан 70 тысяч пришло – это… Там же ж и дети, и старики в 200 тысяч входят.

Игорь Шорников: И тут надо иметь в виду, что очень многие просто находятся в это время на заработках в России. То есть не все 200 тысяч все время находятся здесь.

Валентин Филиппов: То есть, это очень высокая явка. Треть…

Игорь Шорников: Это очень высокая явка. Да. Поэтому, такой вариант как Вы сказали, он, конечно, не фантастический. Да, действительно, можно было бы, вот, признают социалисты Приднестровье – приднестровцы будут за них голосовать, наверное.

Валентин Филиппов: Ну, хорошо. Огромное Вам спасибо. Удачи Приднестровью. Я это говорю уже 30 лет скоро. Я все равно верю в победу.

Игорь Шорников: Удача все-таки на нашей стороне. Рано или поздно всё будет хорошо. Я тоже в это верю. Спасибо вам.