Почему на фоне падения турецкой лиры Анкаре выгодно побольше продавать боевые беспилотники «Байрактар»? Пойдет ли Реджеп Эрдоган на новые войны ради поднятия своего просевшего рейтинга? Почему Россия в ответ на недружественные отношения Турции продолжает партнерствовать с ней?
Об этом и о многом другом «ПолитНавигатору» рассказал российский политолог, президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов.
«ПолитНавигатор»: Про президента Турции Реджепа Эрдогана и раньше говорили, что экономика – не его сильное место, но почему турецкая лира так стремительно обрушилась именно сейчас?
Дмитрий Абзалов: Ну, во-первых, турецкая лира обрушилась не сейчас, она падает давно. С момента пертурбации ЦБ Турции, где сносятся главы Центробанка. Я напоминаю, что Эрдоган придерживается позиции, что нужно смягчать кредитную политику и ослаблять лиру. Собственно говоря, многие представители турецкого ЦБ из-за этого лишились своих постов. На фоне резкого роста цен на энергоносители, и на фоне неопределенности, связанной с пандемией, это оригинальная позиция, конечно…. Что и привело к эффекту серьезной девальвации внутри страны. Удар пришелся по гражданам, которые основную часть дохода получают в лирах (например туристический сегмент основную часть дохода получает в валюте – в долларах), и последствия этого отразились на рынке.
Но надо заметить, что после заявления о том, что правительство собирается компенсировать вкладчикам разницу валютную, произошло укрепление лиры. Но потом снова последовало падение.
Реклама
Во многом сложная экономическая ситуация толкает Эрдогана на более серьезные внешнеполитические действия.
То есть можно предположить, что Турция вновь предпримет агрессивные шаги, аналогичные кризису у греческого побережья, атакам мигрантов на границы ЕС и военной поддержке Азербайджана в войне с Карабахом?
Ну, с мигрантами история вряд ли повторится, потому что канал этот (проникновения нелегалов – ред.) используется и так, только никто это не афиширует, поскольку с Евросоюзом есть обеспеченные финансированием договоренности на сей счет. А по другим направлениям – возможно вполне.
Хочу напомнить, что Эрдоган фактически признал Северный Кипр, но собирается еще привлечь к этому признанию и своих партнеров. Например, Азербайджан. Поэтому обострение на кипрском направлении очевидно предстоит. То же самое касается и ливийского направления, где Эрдоган поддерживал правительство в Триполи. В том числе и военной составляющей.
Но я бы больше переживал по поводу семейственности. Дело в том, что зять Эрдогана – Сульчук Байрактар, занимается теми самыми беспилотниками «Байрактар». Ослабление лиры вызывает у руководства страны желание поддержать игроков, имеющих займы именно в лирах, а выручку в валюте. Как у производителей беспилотников. Идеальная схема для слабой национальной валюты. Поэтому идет активизация военного экспорта. И модернизация отрасли – например, Турция уже собирается лазерное оружие за рубеж поставлять.
Плюс можно ожидать обострения и на сирийском направлении. И в Карабахе, где может быть осуществлена попытка пробить коридор в Нахичевань. Также не стоит забывать и про Афганистан, где Турция отвечает за кабульский аэропорт.
Экономическая ситуация в ближайшее время точно не стабилизируется, впереди отопительный сезон, и цена даже в тысячу долларов за кубометр газа – это очень дорогостоящее удовольствие для Турции. Тем более, что в следующем году ФРС поднимает ставку, и Турция, равно как Аргентина и ЮАР могут стать жертвами оттока капитала.
В этой связи можем ли мы прогнозировать прямое противостояние России с Турцией? Не зря же Рамзан Кыдыров недавно в своем обращении к турецкому руководству сказал то, что российское руководство публично никогда не говорит?
Если бы внешнюю политику строили, исходя из заявлений, сделанных в Чечне, мы бы воевали с половиной мира, а с другой половиной мира разорвали бы экономические отношения.
Турция – очень сложный партнер. Но у нас есть совместные проекты с Турцией. Это, безусловно, «Турецкий поток». Это строительство АЭС. Покупка С-400. И многое другое.
Эрдоган, безусловно, непростой переговорщик. Но при этом он тоже не заинтересован совсем портить отношения с Москвой. Хотя бы из-за цен на энергоносители, сейчас контракт с ним подойдет к завершению, и на этом все закончится. Это касается и вопроса, связанного с АЭС. Она строится на заемные российские деньги, а отбиваться будет за счет тарифов на энергоснабжение.
При этом существует совместная российско-турецко-иранская группа по Сирии, то есть, не забываем, ситуацию по Ближнему Востоку…. На самом деле, локальные противостояния происходили всегда. Но проблема заключается в том, что есть точки напряжения, но при этом разрыва взаимоотношений быть не может.
Поэтому вероятность полномасштабного столкновения мала, но обострения возможны, и Москве здесь придется очень сложно играть, потому что, с одной стороны, нужно сохранить свои интересы, а, с другой, – не допустить откровенного конфликта. Особенно это касается украинского направления – «Байрактары» поставляются на Украину.
Эрдоган извне кажется такой непоколебимой фигурой, у которого и оппозиции внутри страны толком нет – был Гюллен, да на него и его сторонников объявлена жесточайшая охота по всему миру. Экономический спад способен пошатнуть положение нынешнего турецкого лидера?
Но, все-таки, последние выборы Эрдоган и его партия серьезно проиграли. И у него возникли некоторые сложности. Хотя события в Карабахе серьезно укрепили его рейтинг – маленькая победоносная война.
Основная часть электората Эрдогана – это, как правило, не городской – сельский житель, занимающийся сельским хозяйством. Его же основные оппоненты работают с городским электоратом, крупными агломерациями, например в Стамбуле, где складывается довольно специфическая ситуация, он проигрывает, хотя в Анкаре его позиции крепки.
Но поскольку Эрдоган в своей политике активно использует внешний фактор, его возможности на порядок шире, чем у оппозиции.
При этом оппозиция, действительно, есть. Она достаточно сильна. Она использует различные рычаги давления, при том, что внешнеполитические победы происходят по ситуации, а внутренние проблемы – постоянны. И лира подешевела не на проценты, а в разы.
Так когда же в Турции завершится эпоха Эрдогана?
Это в любом случае произойдет, хотя бы с учетом физиологических особенностей человека. Если в ближайшее время экономическая ситуация в Турции не изменится, то могут произойти серьезные изменения. Стране предстоят сложные выборы. И экономический фактор, безусловно, повлияет на их исход.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.