Раскол Православия на Украине стал одним из наиболее болезненных проявлений политического кризиса и гражданского конфликта в этой стране. Сам факт легализации «автокефальной православной церкви» в Киеве со стороны Константинопольского Патриархата и дальнейшее изменения украинского законодательства о религиозных организациях, безусловно, является мощным ударом по одному из столпов восточнославянской цивилизации – православному единству. Естественно, подобное развитие событий в Украине порождает определенные опасения в отношении Белорусской Православной Церкви, как еще одной потенциальной мишени для застрельщиков процесса дробления русского Православия.
Однако, думается, что эти опасения пока абсолютно беспочвенны, а рассуждения такого рода выглядят достаточно поверхностно, так как белорусская ситуация, в том числе в церковно – православной проекции, всегда коренным образом отличалась от украинской.
Во-первых, помимо Константинопольского Патриархата и различных заинтересованных внешних игроков двигателем раскола Православия на Украине была государственная власть. Действующий президент Порошенко решил сделать тему автокефалии одним из ключевых посылов своей предвыборной кампании, а создание «незалежной» Церкви преподносилось придворными политтехнологами как важнейшее достижение в истории украинской государственности.
Во-вторых, новая «Православная церковь Украины» не появилась ниоткуда, а стала следствием объединения двух неканонических церковных организаций, которые с начала 90-х годов беспрепятственно существовали на Украине параллельно с легитимной УПЦ МП, насчитывали миллионы прихожан и пользовались покровительством части истеблишмента.
Реклама
Таким образом, Православие на Украине по факту было расколото достаточно давно, а в 2018 году лишь состоялась юридическая легализация этой ситуации. Различные внутриполитические обстоятельства (широкая социальная база и государственная политика) совпали с тенденциями международной обстановки, включая непростые отношения между Московским и Константинопольским Патриархатами, исходя из чего в Константинополе решили, что настал удобный момент для переподчинения православных верующих Украины при поддержке официального Киева и государств Запада.
Возможности Московского Патриархата защищать свои права в условиях враждебного отношения со стороны украинского государства, давления служб политического сыска и националистических группировок на верующих и священников УПЦ МП оказались существенно ограничены. При этом сама ситуация нанесла вред не только Православию на Украине, но во всем мире, так как Русская Православная Церковь свернула свои контакты с Константинополем, а новая украинская церковная организация до сих пор не получила (и в среднесрочной перспективе не получит) одобрения всех канонических Православных Церквей, поэтому не имеет полной легитимности и является частично признанной.
В белорусском Православии дела обстоят совершенно иначе. Несмотря на разные нелепые слухи, за которыми просматриваются технологии информационного противоборства, официальный Минск состоит в партнерских отношениях с Русской Православной Церковью, включая личные контакты главы государства с высшими сановниками РПЦ.
В преамбуле закона Республики Беларусь «О свободе совести и религиозных организациях» содержится констатация о том, что государственная политика в религиозной сфере исходит из «признания определяющей роли Православной Церкви в историческом становлении и развитии духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа», что порождает критику этого нормативно – правового акта в либеральных кругах, как проявления «дискриминации».
Взаимодействие БПЦ и государства происходит на всех уровнях, Церковь включена в различные в различные программы и общественно –консультативные структуры при органах власти, иерархи постоянно участвуют в совместных мероприятиях с президентом.
То есть, государственная политика направлена на поддержку Православия, единства БПЦ в лоне Русской Православной Церкви, и никаких предпосылок для изменения этого подхода нет. Более того, историческое заседание Синода РПЦ, в ходе которого Патриарх Кирилл объявил о непризнании украинского раскола и разрыве отношений с Константинополем, состоялось именно в Минске в октябре 2018 года.
При этом досужие разговоры и публикации на тему «белорусской автокефальной церкви» столь серьезно допекли Александра Лукашенко, что с начала года президент Беларуси несколько раз высказывался на эту тему. Конкретно Лукашенко назвал подобные домыслы «очень глупыми и притянутыми за уши для обсуждения в нашем обществе», чем еще раз подчеркнул неизменность государственной религиозной политики.
Что касается возможной социальной базы для раскола, то и здесь между ситуацией на Украине и в Беларуси существуют серьезнейшие отличия. С начала 90-х годов прошлого века националистическими активистами предпринимаются безуспешные попытки организовать деятельность т.н. «Белорусской Автокефальной Православной Церкви», история которой имеет преемственность с религиозными организациями, действовавшими на территории Беларуси в период гитлеровской оккупации.
Однако данные устремления можно считать совершенно неудачными по причине недоверия населения и действий государства, отказывавшего в регистрации общинам БАПЦ и жестко пресекавшего любые попытки создания культовых сооружений.
На настоящем этапе БАПЦ представляет собой нелегальную секту, численность адептов которой насчитывает несколько десятков человек. Т.н. «священнослужители» (лже-священники) периодически задерживаются правоохранительными органами при попытках осуществления миссионерской деятельности.
Так есть ли проблемы в белорусском Православии? Безусловно, существуют определенные угрозы, а геополитические оппоненты России будут бить по этому компоненту белорусско- российского союза с теми же целями, как и на Украине. Однако, не нужно путать белорусскую и украинскую ситуации, без толку наводить тень на плетень.
Социальной базы для раскола среди православных верующих, а также государственной политики, направленной на раскол православия и создание автокефальной Церкви, в Республике Беларусь нет.
Существуют риски другого порядка. Во-первых, Православная Церковь в числе иных патриотических общественных институтов подвергается информационным атакам сети либерально-националистических изданий, связанных с государствами Запада.
Во-вторых, для создания оппозиции курсу Александра Лукашенко в среде верующих при поддержке некоммерческих фондов США, Польши, ФРГ, оппозиционными политиками была создана партия «Белорусская Христианская Демократия» (БХД), исповедующая идеи радикального национализма, но при этом прикрывающаяся фиговым листком «христианских ценностей». Власти Беларуси упорно отказывают данной «партии» в регистрации, однако представители ЕС и США периодически выдвигают это условие в форме ультимативного требования перед официальным Минском. Нужно признать, что влияние БХД на православных верующих ничтожно, однако успехи в пропаганде среди адептов других религиозных конфессий (например, протестантов) действительно есть.
Ну и наконец, в–третьих. В рядах самой БПЦ существуют различные маргинальные течения, а некоторые священнослужители рискуют погрязнуть в сомнительных политических склоках. Например, в информационном пространстве появляются псевдоправославные либо межконфессиональные ресурсы с неустановленными источниками финансирования и редакторами с зарубежным образованием.
«Вбросы» этих изданий носят осторожно –провокационный характер и, к сожалению, появляются священнослужители, готовые понести эти идеи в массы. Например, священник Александр Шрамко был отстранен от служения за оскорбительные высказывания в социальных сетях в адрес Патриарха Кирилла в период проведения Священного Синода в Минске.
Непонимание в среде верующих вызвало появления пресс-секретаря Белорусской Православной Церкви Сергея Лепина на митинге белорусских националистов «День Воли» в марте 2018 года. Хотя в своей речи священник говорил о примирении, но сам факт участия представителя БПЦ позже был использован радикальными кругами в целях политической агитации.
В общем, Белорусская Православная Церковь находится в поле зрения деструктивных сил, является объектом их посягательств и, хотя эти угрозы носят маргинальный характер, совсем сбрасывать со счетов данные проявления нельзя.
При этом необходимо отметить, что Церковь в Беларуси отделена от государства, поэтому вопрос «чистоты рядов», церковной кадровой политики, как и тема противоборства различным девиациям среди паствы – это компетенция высшего клира Православной Церкви в Москве и Минске.
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.