Конец 2022 года на Украине ознаменовался, помимо всего прочего, очередной активизацией вялотекущей войны русофобского государства и активной националистической части общества с канонической УПЦ. Последнюю один за другим запрещают на своей территории местные советы; духовенство активно обрабатывают «люди в штатском» из СБУ на предмет более четкой и решительной артикуляции разрыва с Москвой с перспективой объединения с частично признанной и ориентированной на Фанар раскольничьей «ПЦУ».
В Раде дамокловым мечом над Церковью висят зарегистрированные и ждущие своего часа антицерковные законопроекты о фактической ликвидации УПЦ и национализации ее имущества, наиболее заметных митрополитов таскают на допросы и подвешивают на крючок уголовных производств, а в подконтрольной режиму прессе продолжается кампания очернения под соусом «работы на Москву».
Уже озвучены опасения насчет недопуска священников и монахов УПЦ в Киево-Печерскую Лавру, срок аренды земли и помещений в которой истекает как раз в дни надвигающихся новогодне-рождественских праздников. Одновременно подогреваются слухи о том, что УПЦ выкрутят руки, заставив поделиться с националистической ПЦУ частью храмов и пещер в той же Лавре.
Плохим звоночком для УПЦ стало недавнее решение подконтрольного Зеленскому Конституционного суда, признавшего конституционным принятый разбойным путем еще при Порошенко, а затем подтвержденный уже при Зеленском закон «О свободе совести и религиозных организациях», вынуждающий УПЦ сменить свое название на «РПЦ в Украине», чего давно добиваются националисты, и что прямо вытекает из нормы закона, предписывающей религиозным организациям, имеющим центры управления в РФ, обязанность указать это в своем названии.
Одновременно с этим Церковь как может, пытается огрызаться, мобилизовав для этого подконтрольные и близкие к себе медиаресурсы. Конкурентов из ПЦУ пытаются дискредитировать их же вынутыми из нафталина цитатами десятилетней давности о приверженности к Русскому миру. Управделами УПЦ митрополит Антоний сетует на то, что помощь Церкви украинской армии замалчивается и не замечается официальным агитпропом, а церковные юристы упирают на отсутствие «любых законных оснований для переименования и запрета Церкви»:
«Уставные документы свидетельствуют, что УПЦ зарегистрирована в соответствии с украинским законодательством, ее основателем является Собор УПЦ, ее религиозный центр, как и все органы управления, находятся в Киеве. Поэтому все попытки принудительно применить этот закон к УПЦ увеличат случаи нарушения права на свободу совести и вероисповедания в Украине», – утверждает глава юротдела УПЦ протоиерей Александр Бахов.
Реклама
Тем не менее, в УПЦ опасаются, что в нынешних условиях такая мелочь, как закон, едва ли станет существенным препятствием для желающих поквитаться с канонической Церковью.
Нетрудно заметить, что отчаянные попытки выстроить линию собственной защиты на убеждении всех вокруг в том, что «я тучка, а вовсе не медведь» (сиречь – «никакие мы не «московские», а самые настоящие украинские, вон и ВСУ помогаем») на практике наталкиваются на то, что, как и в случае с евреями, русских православных на Украине «бьют не по паспорту, а по морде».
Такая линия защиты – через убеждение в собственной автохтонности и гиперукраинскости – имела смысл в довоенные времена, когда у многих в обществе еще оставались иллюзии возможности противостоять катку репрессий легальными методами в рамках правового поля. А сама Украина, в которой несть ни эллина, ни иудея, а промосковская ориентация не является предлогом для виктимизации, тоже многим казалась реальной – надо только напрячь все силы и хорошенько за это побороться.
Война же обнулила все эти надежды, обнажив голую суть идущих гонений – противникам УПЦ совершенно плевать на ее уверения в своем украинском патриотизме, как и на прогибы и реверансы иерархов. Цель антицерковной кампании – не заставить УПЦ признать себя украинской Церковью, а ликвидировать ее вообще, как структуру. В идеале слив с ПЦУ и сделав той глиной, из которой впоследствии вылепят удобную для антироссийской власти, по сути, государственную Церковь – с нуля и под ключ.
В этом смысле, как ни убеждай в собственной расовой правильности, все равно мимо. Не спасут ни лукавые полумеры ни апелляция к каким-то – тьху- законам. Если говорить на языке аналогий, то сегодня УПЦ рассматривается киевским режимом примерно в том же ключе, что и какой-нибудь «Мемориал» в России. Как инструмент вражеского иностранного влияния. Только не западного, а русского. По сути, иноагент.
Отсутствие на Украине аналогичного российскому законодательства об иноагентах не должно вводить в заблуждение. Просто в Киеве по понятным причинам не могут принять такой закон, ведь тогда придется перекрыть кислород вообще всем структурам с иностранными связями, крышей и финансированием. И первыми пострадают ориентированные на ЕС и США соросята всех калибров и мастей. А это никому не нужно.
Зато можно – и именно это и делается – объявить вне закона выборочно – лишь тех, кто декларариует свои связи с Россией. Неважно, какого рода связи – политические, бизнесовые, культурные или духовные. Именно поэтому запрещены исключительно партии, обьявленные режимом «пророссийскими». Как и «российские» и «пророссийские» СМИ. В то время как финансируемые из американского госбюджета «Голос Америки» или «Радио Свобода» не испытывают на Украине никаких притеснений, наоборот, ведя шумные кампании на уничтожение и дискредитацию против украинских структур, чем-то провинившихся перед Западом.
Так что не стоит удивляться тому, что католики с центром в иностранном Ватикане чувствуют себя на Украине, борющейся с иностранным церковным влиянием, преотлично. Ведь это борьба с кого надо церковным влиянием. Соответственно, есть «звери», более равные, чем все остальные.
Возвращаясь к церковным «баранам», остается добавить, что при текущих раскладах и текущей линии защиты УПЦ как структура – обречена. Единственный шанс сохраниться для нее, пускай и в общипанном виде – это безусловная коллаборация с Банковой в режиме «Чего изволите». Из расчета, что какие-то события на внешнем фронте внезапно отодвинут актуальность «окончательного решения церковного вопроса» на второй -третий план, дав митрополиту Онуфрию и Ко временную передышку перед финальной зачисткой.
Путь коллаборации, среди прочего, означает и неизбежность наступления на горло собственной гордости. Если скажут поделиться с раскольниками теми или иными храмами – придется поделиться. А как иначе? Рассчитывать на то, что позади Москва, больше не приходится, а напяленная поверх рясы вышиванка больше не индульгенция. Если где и сохранится Московский патриархат – то лишь на территориях, вошедших в состав РФ.
В общем, Украина в религиозном плане вступает в переиздание времен европейских религиозных войн католиков с протестантами. С их известным принципом – «Чья власть, того и вера». Это я к тому, что никакого «русского православия» на территориях, подконтрольных националистическому режиму не будет.
Иллюзии того плана, что если УПЦ переименуется таки в «РПЦ в Украине», то от нее отстанут – наивны. Наоборот, такое переименование, ежели оно случится, станет явным сигналом для националистической своры, аналогичным команде «Ату!» для гончих собак.
Переименованную и уже формально не украинскую, но «русскую» Церковь заклюют и затерроризируют, не дав свободно даже головы поднять. Прихожан перепишут и возьмут на учет в СБУ как неблагонадежных, а имущество отберут – тут и к бабке не ходи. Благо предлог есть, и предлог этот железный – так война же, а тут, понимаешь, «Церковь агрессора и оккупанта». Разве есть ей место на украинской земле? Конечно, нет. Вот и я о том же
Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы TikTok и YouTube.