Бей первым. Для победы на Украине России нужно не реагировать, а атаковать

Один из изъянов российской тактики в том, что она сугубо реактивна. Россия не формирует повестку сама, а  лишь пассивно реагирует на западные раздражители, предсказуемо для Вашингтона идя по заданному для нее коридору.

Чтобы было понятнее, о чем речь, приведу пару иллюстраций. Вот, скажем, начали украинцы обстреливать российское приграничье. Из Москвы в ответ последовал грозный окрик с угрозой «наносить удары по центрам принятия решений». Объявили на Западе о поставках Киеву дальнобойных РСЗО – и снова Москва реагирует в том духе, что пусть только попробуют применить их против нас. Обсуждают на Западе очередной пакет санкций – и вот Медведев уже пишет колонку с грозным предупреждением, что будет, если наступить на российский интерес там то и там-то.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube и TikTok.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Нетрудно заметить, что во всех случаях Москва всегда реагирует, иногда – с большим опозданием, как в случае с началом «калибровки» железных дорог и мостов. Если сравнить это с шахматной партией, то русский ход всегда второй, а вот Запад ходит первым, навязывая свой сценарий противостояния, в котором у России заведомо роль  обороняющегося, но не атакующего. В то время как нужно не дожидаться ухудшения ситуации, а упреждая, бить первыми.

Предельно жесткий российский ответ должен следовать сразу за объявлением о поставках Киеву РСЗО, не дожидаясь, пока украинцы начнут из них лупить по Херсону или Белгороду. Только в таком случае он будет носить воспитательный характер, упреждая в западных и украинских головах саму мысль об эскалации.

_{В реактивной же логике – все возможные российские ходы просчитаны противником наперед, до самого финала партии. Просто потому, что Россия не задает повестку своими упреждающими ходами, а лишь реагирует на действия Запада, прощупывающего границы допустимого. И если после первой, второй и даже третьей провокации следуют лишь словесные угрозы, их перестают бояться, задирая ставки в игре на повышение.}

Разберем этот тезис подробнее. Только за последнюю неделю мы стали свидетелями принятого в ответ на запрос Киева о поставке высокоточного оружия большой дальности решения Британии о поставках Украине партии реактивных систем залпового M270 и боеприпасы M31A1, способных вести огонь на расстояние до 80 км. Плюс к этому о решении снабдить ВСУ четырьмя (но это пока!) американскими комплексами РСЗО HIMARS сообщил и Вашингтон.

Российским ответом стали слова Лаврова о том, что «чем дальнобойнее вы будет поставлять вооружение, тем дальше мы будем отодвигать от своей территории линию, из-за которой неонацисты могут угрожать России». Вслед за тем Небензя в ООН высказался в том духе, что Россия «оставляет за собой право наносить удары по центрам принятия решений об использовании дальнобойных видов оружия».

В более полном виде его цитата выглядит так:

«Мы отфиксировали намерения США и Запада осуществлять поставки на Украину дальнобойных артиллерийских установок РСЗО большой дальности. Киевский режим уже воспринял это как карт-бланш для продолжения и интенсификации обстрелов гражданских объектов на Донбассе.

Никакой военной целесообразности у таких обстрелов нет. И в Киеве это прекрасно знают. Знайте и вы, что ваши страны становятся прямыми соучастниками преступлений ВСУ на Донбассе со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В этой связи мы не только оставляем за собой право отодвигать линию угрозы от неонацистов для РФ и Республик Донбасса на расстояние возможного поражения новыми дальнобойными боеприпасами, но и наносить удары по центрам принятия решений об использовании подобных видов оружия».

Отжав дипломатический пафос, мы получаем причинно-следственную цепочку: «Зафиксировали намерения – оставляем за собой право». Вроде бы логично, если не принимать во внимание, что Украина УЖЕ обстреливает Донецк имеющимся у нее орудием, не дожидаясь американских поставок, выпустив по столице ДНР только в понедельник, 6 июня, 50 выстрелов из «Градов» всего за один час. А 29 мая – более 100 снарядов. 30 мая было убито шестеро, а ранены 14 человек.

Понятно, что в Донецке народ натурально звереет от непонимания: как так, вроде бы каждый день «калибруют» склады с боеприпасами и техникой, а они у ВСУ все не заканчиваются и не заканчиваются. Игры в «вы везите, а мы потом «откалибруем» – явно не работают, превращаясь в откачивание воды из постоянно наполняемого бассейна. Оно, вроде, все при деле, но финиш не просматривается.

Военным стратегам, конечно, виднее, но, может, не стоит дожидаться, пока оружие попадет на Донбасс, а уничтожать его прямо на границе, начиная с путей доставки в Карпатах? Недавний ракетный удар по Бескидскому тоннелю – хорошее решение, но почему только сейчас, а не два месяца назад? И почему не каждый день?

_{Я уже не говорю о том, что на четвертом месяце операции на Украине по-прежнему прекрасно работает транспортная логистика, а удары по жд-узлам лишь на время задерживают в пути составы, а основные автотрассы никто и не думает перебивать, как и энергоподстанции, вышки мобильной связи и информационные «башни Саракша» в виде интернета и телевещания.}

На Украине за пределами зоны боевых действий на Донбассе, в Харькове и в Николаеве нет никаких  проблем ни с водой, ни с электричеством, вообще ни с чем, кроме ставших дефицитными бензина и соли.

Может я и неправ, но не так я себе представлял тяготы воюющей страны. В таких условиях украинцы могут прекрасно жить годами, совершенно не замечая, что идет война и не имея никаких мотивов не только капитулировать, но и вообще о чем-то договариваться. Да что там говорить – на Украине уже всерьез собираются возобновлять регулярные футбольные матчи на открытых аренах.

Между тем, даже если иметь в виду лишь стратегию нанесения неприемлемого ущерба, чтобы стимулировать противника на содержательные переговоры, я уже не говорю про стратегию полной победы над ним, то без всего перечисленного выше никак не обойтись.

_{Одними лишь успехами на фронте никак не обойтись. Тем более, когда они вынужденно носят не молниеносный, а довольно медленный характер. Подстегнуть процесс можно дезорганизацией тыла и созданием невыносимых жизненных условий для тех, кто составляет массовую пассивную поддержку этого режима и обеспечивает ему мобилизационный резерв.}

Потому что можно долго скрывать масштаб реальных потерь на фронте. Но если у тебя в тылу свет подают с перебоями по три часа в день, если у тебя нет интернета, не работает ТВ, а воду приходится носить ведрами с улицы, потому что ракетным ударом перебит водопровод, это зачастую создает куда более эффективный для решения военных задач психологический фон в тылу. Особенно, если длится месяцами.

А если вся война для тебя состоит лишь из сюжетов по ТВ и сирене воздушной тревоги раз в два-три дня, то тебя гораздо легче убедить в том, что жизнь если уже не наладилась, то наладится вот-вот. А там – и перемога не за горами.

Собственно, именно поэтому нужно бить первыми. И бить куда интенсивнее, чем сейчас. Расширяя географию и создавая неудобства как можно большей тыловой территории противника. Иначе эта игра в индейцев и ковбоев может тянуться годами.